— Пока в Оранжевом мире, мы ещё с ними не познакомились. А у жён мы отпросились на несколько лет.
— Дядя, ты дурак? — встряла местная вредина Светка, спешившая по молодости и щенячьей глупости показать всем и каждому свою крутость, раскованность и самостоятельность, — зачем тебе любовница из средневековья? Наших, что ли, мало?
— Да, дурак. У меня и справка есть, — Старк полез во внутренний карман, — а зачем мне наша? Я там себе найду тихую и мирную, без выпендрёжа. Мечта, а не подруга, любой мужчина подтвердит.
Старк достал из кармана… пачку сигарет и одну из них прикурил от веточки из костра. Тут же руку к Старковой пачке протянул Аркаша, местный штатный «стрелок».
— Дай тоже.
— Свои иметь надо.
Народ аж застыл от такого беспардонного отказа.
— Тебе что, сигарету жалко? — занудил Аркаша, в расчёте на сочувствие окружающих.
— На минуточку извините, — оскалил белые зубы француз, блистая чистейшим одесско-еврейским прононсом, — у нас с местной администрацией договор: она не гонит отсюда любителей стрельнуть, а мы не снабжаем их сигаретами.
Мужики заржали — попрошайка, похоже, достал всех. Аркаша, видя, что на сочувствие народа рассчитывать не приходится гордо удалился в темноту на поиски более покладистой жертвы.
— Какие-то вы неправильные дядьки, — презрительно фыркнув, заметила Светка, — и любовницы вам нужны мирные, покладистые «синие чулки».
Она гордо обвела взглядом мужскую половину, ожидая, что те её поддержат.
— Ну, что молчите? — возмутилась девушка, дёрнув плечиком, — или вам тоже нужны послушные тихони, которые со всем соглашаются?
К великому Светкиному изумлению мужская составляющая выразительно, хотя и молча, поддержала Старка. А женская, из тех, «кому за сорок», благоразумно помалкивала.
— Да вы что, совсем идиоты? Только секс нужен? А поговорить, пообщаться?
Красноречивые улыбки осветили многие мужские физиономии. Невооружённым глазом было видно, что «поговорить с ненаглядной» для них не всегда было жизненным приоритетом, особенно с такой, как сама Света.
— Когда женщина говорит она теряет половину своей привлекательности, — резюмировал Юра.
Вечер продолжался в том же, ни к чему не обязывающем трёпе, пока Старк не уполз в свою палатку. Через некоторое время к себе ушёл и Леру, а минут через двадцать разошлись и «осиротевшие» посетители.
Утро залило ярким солнцем всю поляну. Вынырнув из палатки, Старк уже собрался заняться утренней гимнастикой, но бросил взгляд на друга. Тот, растянувшись на «выпаде вправо», застыл в изумлении. Проследив за его взглядом Старк увидел мужчину средних лет, с академической бородкой, в милицейском камуфляже, с ранцем за спиной. Больше всего он смахивал на сапёра, готового взорваться на минном поле ради спасения мира. От ранца к браслету на его левом запястье вёл экранированный провод. Чудик медленно ходил по поляне, зажав в кулаках… «усы» биоэнергетической рамки.
— Что, паря, нечистую силу, вычисляешь? — с простодушным видом съехидничал Леру.
— Я, между прочим, председатель Можайского Общества Суггестологов, — напыжился тот, уловив-таки иронию, — государственные руководители проявляют преступное равнодушие к этой весьма опасной затее. Приходится подключаться нам, и, заметьте, без поддержки со стороны властей. Вы можете себе представить, что будет, когда в беззащитный Оранжевый Мир вторгнется эта алчная агрессивная толпа?
Леру улыбнулся, а Старк заржал, даже не подумав о соблюдении приличий. Уж кто-кто, а они-то представляли. И ещё как: дай Бог, если хотя бы половина этой «алчной, агрессивной толпы» уцелеет в первые дни. Но это будет не так просто. Уж очень опасен «беззащитный мир» для тех, кто считает себя пупом цивилизации и искренне верит во всякие там свободы и права человека. Мир, в котором отвечают за базар, рубят руки за воровство и сжигают на кострах за призывы к демократии. Мир, где оценивают по делам, а рапортуют по исполнении, а не досрочно. Мир, где суд редок, а самосуд — норма жизни, где трудно найти «доброго дядю, который осознает, заступится или войдёт в положение».
Старк, глядя на упоённо вещающего председателя, тихонько хмыкнул, но промолчал: толку-то дурака учить? Как говорится: «Если факты противоречат теории, тем хуже для фактов». Леру, как более молодой, не удержался.
— Простите, а почему вы называете Оранжевый Мир беззащитным?
— Ваша наивность поражает, — всплеснул руками суггестолог, — разве вы не знаете, что там всего лишь средневековье? А если кто-то из этих ненормальных порох туда протащит? Вы последствия представляете? — он страшно округлил глаза.