- Это же полный бред! - возмутился Федя, - Кто им поверит?
Но отец только махнул рукой…
Сейчас, глядя на все эти политические штучки-дрючки, сын начинал верить его словам.
- Чугунов! Федя!
Он обернулся.
- О! Лиза! Привет! Ты тут какими судьбами? - с Лизой Селивановой они не виделись со школы. - Что, в политику ударилась?
Надо же, почти не изменилась. Пополнела немного, но это ей даже к лицу. Пропала мальчишеская угловатость и резкость, движения стали более плавными. От прежней Лизки осталась только продуманно-растрёпанная шевелюра и те же озорные глаза.
- Да ну! - она смешливо сморщила чуть вздёрнутый нос, - Я что, на голову больная? С паршивой овцы, хоть шерсти клок, вот и подрабатываю…
- И как платят? - поинтересовался Федя.
- Обещали двести баксов в месяц и бесплатный пансион.
- Вот же гниды, - выругался он, - и ты хороша! Да кто же тебе заплатит? Ты же там окажешься, а они здесь останутся! И никому платить не надо будет! Дунька ты, Лиза.
- Сам дурак. В наше время деньги на дороге не валяются. Слышь Федь, а где это там?
- В Оранжевом Мире, где же ещё? И не смотри на меня так. Я там недавно был.
Лиза, моментально став серьёзной, внимательно поглядела на него. Она задумчиво потёрла лоб и, отбросив задиристый тон, тихо спросила.
- Погоди, погоди. Так ты и есть тот самый парень?
- Ну да! Слушай, давай я тебе дам десяток империалов, и ты потихоньку свалишь, чтобы не подставляться.
- А это сколько в рублях?
- Это почти триста граммов золота. Сама пересчитай в рубли. Вот, возьми.
Он тихонько сунул ей мешочек с монетами. Положив его во внутренний карман, она чмокнула Фёдора в щёку и, беззаботно помахивая сорванной веткой, пошла в сторону шоссе. Ещё в школе Федя уважал эту девчонку именно за умение мгновенно соображать. Он даже влюблён в неё был в младших классах, но с появлением Светки больше никем не интересовался. А после девятого класса её родители куда-то переехали, и Лиза поменяла школу.
Проводив девушку глазами, Федя стал внимательно разглядывать безобразие, творившееся на месте ожидаемого пробоя. "Пятно" было заставлено самыми разномастными палатками и автомашинами. Прямо тебе курортное побережье в разгар сезона…
…Постоянные телетрансляции и интервью с обитателями вызывали нешуточный интерес, и "пятно" быстро стало культовым местом для стихийных и спланированных пикников. Особенно для "москвичей и гостей столицы". Кроме обычных туристов, на "пятне" постоянно обосновались те, кому надоела размеренная устаканенная рутина и те, кто пытался сбежать неведомо куда от собственных проблем. Пусть в глушь с отсутствием комфорта, лишь бы подальше! Вот только, искатели лучшей доли не желали понимать, что свои проблемы тащат в себе и бегут больше от себя. Эта мысль пришла Феде в голову, когда он наблюдал за своеобразным клубом "кому за сорок".
Невооружённым глазом видно, что эти люди, даже в условиях цивилизации, морально плохо приспособлены к жизни. А ведь там, куда они так рвутся в радужной надежде, есть звери пострашнее пьяного соседа или хамоватого техника ЖЭУ. Обеспеченные материально, они, в основном, одиноки - вот и кучкуются, чтобы полностью не увязнуть в кризисе среднего возраста.
"Эти, по крайней мере, решились оторваться от кресел и диванов, чтобы сделать попытку хоть что-то изменить" - сокрушённо покачав головой, Федя пошёл дальше.
- Эй, парень, а это не тебя по телику показывали?
Загорелый худой парень лет тридцати смотрел на него, радостно скаля белые зубы. Выцветшая штормовка и вязаная шапочка, сбитая на затылок, безошибочно выдавали любителя лесов, костров и гитары.
- Меня.
- Игорь, - протянул тот широкую ладонь, - пошли к нашему костру, пообщаемся.
- Пошли, только не долго, мне ещё обустроиться надо.
Оставив Джину пастись неподалёку, Федя подался к костерку пригласившего его парня. Как говорится, под игрока - с семака. Всё равно следовало как-то обзаводиться знакомствами, пусть даже на время. И он сидел у костра, отхлёбывая вкусно заваренный чай из эмалированной кружки и слушая радостный бред, который несла приютившая его компания. Таёжные дебри давно уже никого не спасали от сующихся повсюду бесцеремонных любителей дикой природы и ищущих поживы деловых людей. Потому, следовало убраться от таких изменений куда подальше.
- Ребята, - заикнулся было Федя, - да там цивилизация древнее нашей.
- Чего? - вылупился на него здоровяк Кирилл, терзавший струны старенькой, видавшей всякое гитары, - Ты же сам по телику говорил, что там мечи, рыцари и всякая средневековая хрень! Врал, что ли?
- Нет, это правда. Но …
- Ну и всё! - хлопнул его по плечу Игорь, - Это главное, а с остальным разберёмся, не парься.
- Наша компания, с чем хочешь, разберётся, - высокомерно глянула его подруга, красавица Инна, - мы даже по Катуни сплавлялись, а ты говоришь!
- Да ничего я не говорю, - пожал плечами Федя.
- Господа! - приблизился к костру очередной алилуйщик с плакатом, - Не идите на поводу у правящей партии…
- Пошёл в… - дружно рявкнули туристы, и тот мгновенно смылся, вспомнив печальный случай со своим коллегой, который, не далее как вчера, обзавёлся роскошным "бланшем".
- Достали, блин! - возмутился бородатый очкарик, имени которого Чугунов не запомнил, - Мороз пиарится, а мы страдай.
- А это кто? - поинтересовался Фёдор, глазами показывая на несколько поистёртых временем палаток, расположенных неподалёку. Там романтика и рядом не лежала. Мужики откровенно бухали. Вид у них был такой… скажем, потрёпанный.
- А, эти…, - глянув в ту сторону, махнул рукой Игорь, - это бичи.
- Бичи? Бомжи, что ли?
- Ты не путай, - наставительно пояснил Кирилл, - бомжи, суть теплотрасники, побирушки, помоечники. А бичи - это бродяги, вольные птицы, так сказать. Эти в подвалах ночевать не станут. И честно подработать всегда, пожалуйста, только недолго. Опять в дорогу потянет. Понимаешь?
- Ага, - кивнул Федя. Из объяснения он понял только, что "бичи" и "бомжи" - не одно и то же.
Через полчаса он уже искал сборный домик, в котором приготовили комнаты для него и для группы Панкратова. Его не слишком-то удивило, что строение располагалось как раз на месте бывшего костра, там где состоялся перенос. Это место решили, не заморачиваясь, считать центром будущего портала. Тем более, что и прибор Панкратова больше всего "зашкаливал" именно здесь.
Весь остальной мир располагался вокруг, уместившись в километровый радиус. Представители Можайской мэрии, выполняя приказ свыше, худо-бедно обустроили "поляну" так, чтобы соблюсти нормы современного сервиса в местах массового скопления народа. Всевозможные лоточники и ларёчники заботились о пропитании и досуге зевак и переселенцев.
Участие спонсоров-рекламодателей выразилось в установке биотуалетов. Правда, то ли обновляли их не слишком часто, то ли на такую толпу не рассчитывали, но запашок возле них витал почти постоянно. На краю "зоны переноса" сиротливо притулились два бывших вагончика, в которых располагались милицейский пост и медпункт. Рядом с ними, среди кустов черёмухи, парковались Уазик ППС и "Скорая помощь".
Неизвестно было, кто столь щедро доплатил за бытовое обеспечение, но "рука дающего" явно не оскудевала. Хотя, на принадлежность этой руки недвусмысленно указывали расставленные повсюду рекламные стенды с предвыборной агитацией партии Морозова. Освещение столь необычного явления вели семь телевизионных групп. При этом, о чём бы ни шёл репортаж, в кадре всегда "случайно" отсвечивали пресловутые агитки. Хотя, не совсем ясно было, кто стоял за Морозовым?
На второй день своего пребывания на "пятне" Федя, выгуливая Джину, вдруг наткнулся взглядом на знакомое лицо. Морель! Втиснуться в толпу, имея на поводу пони, было совершенно невозможно. Пока он оглядывался в поисках подходящего деревца, чтобы привязать Джину, Морель опять куда-то исчез.
…Рано утром, из Бородино в сторону пятна, обгоняемая проносившимися машинами, выехала повозка несколько необычного вида. Если бы её увидел кто-нибудь понимающий из Оранжевого мира, он был бы в истинном восхищении: ходовая не имела себе равных по прочности, потому что была изготовлена гномами. Тент и кресла сделаны эльфами, все деревянные части были изготовлены из дерева арчер. Прочность этого дерева превосходила всякое воображение - даже срезать ветку с него было нешуточной проблемой.