А рот мой продолжал излагать сюжет игры «Сталкер». Но эта проблема может подождать, сейчас важнее оказаться подальше от волхвов. Благо вскоре показались поля со стогами скошенной соломы. Я спустился на тот, что подальше от леса, и стал думать, как остановить словесный понос.
Впрочем, из уроков Слизнорта, я знаю, что примененное зелье работает не дольше часа. Или до тех пор когда принявший его не осознает, что рассказал все, что знал. Вот и мне оставалось ждать окончания действия, ведь гадский Радислав поставил довольно расплывчатый запрос. Впрочем можно попробовать с помощью окклюменции внушить себе, что больше рассказывать не о чём.
К моему удивлению, даже неглубокий транс помог мне, почему же нам не рассказывали об этом? Хотя, да. Нам и про окклюменцию не говорили.
Приведя себя в порядок, я направился на запад. Хватит с меня Союза.
Глава 19
19 октября 1980.
Две недели я топал по дискам. Шел не торопясь, избегая лесов, ночевал прямо в поле, в стогах. Питался в сельских столовых.
Когда, сбежав от волхвов, я, через десяток километров, вышел к деревне, то сначала хотел обойти её десятой дорогой. Но, подумав, решил, что рано меня искать по сёлам. Наверное, КГБ ещё не разобрались, что случилось в лесном домике. Вот я и стал, сначала с осторожностью, затем всё более смело обедать в столовых, заодно брал еду с собой, на ужин и завтрак.
Вот так не торопясь, я добрался почти до Бреста. В очередной столовой я заметил интеллигентного вида мужчину. Он отрешенно жевал тушёную капусту, но увидев меня явно обрадовался. Однако сразу подходить не стал. Маг был один, а облаву от меня спрятать сложно. Значит меня нашли. Что ж, было бы странно, если не нашли, но дергаться пока рано, и стоит быть готовым к неожиданностям. На такой случай я сделал накопитель, который заполнил телекинетической энергией. Его запаса хватит на пару прыжков до тридцати метров. Материал для его изготовления был так себе, поэтому после использования он, скорее всего, разрушится. Я планирую использовать его для одного прыжка, а затем для ускорения бега.
Ещё у меня был амулет мощного отвода взгляда. Он способен скрыть даже от серьёзных поисковых чар, правда всего пару минут. Но тут проблема не только в материале, вернее эти чары с любым материалом работают столько же. По крайней мере с ним я смогу получить фору в случае, если придётся убегать.
Ну и третий сюрприз, подготовленный на случай прорыва, камень с заклинанием трансфигурации. Если его бросить на твердый предмет, то он активируется и превратит всё, в окружающей сфере радиусом один метр, в такой же камушек. Надеюсь, что в людей его кидать не придётся, ведь целиком они в сферу могут не попасть, значит через минуту, когда трансфигурация обратится, можно получить несколько обрубков тел.
Доев свой обед, я принялся за компот, и выжидательно посмотрел на интеллигента. Тот ещё раньше расправился со своим обедом, и только ждал, когда я закончу. Увидев мой взгляд, мужчина подхватил своё пальто, и направился ко мне.
— Добрый день, — поздоровался он. — Мистер Портер, если не ошибаюсь?
— Верно. Вы что-то хотели?
— Да
— Позвольте представиться, Иван Тропинин. КГБ.
— Это я уже понял, — кивнул я.
— Хочу сразу прояснить, от моего ведомства, к вам претензий нет. Ваше похищение было инициативой тех сотрудников, и они все задержаны. Ведётся расследование.
— Интересно. А как идет дело о покушении на Машерова?
— Пётр Миронович решил не квалифицировать это дело как покушение, но расследование ведется. Михаил Бондарев, непосредственно сделавший укол с ядом, уже арестован, но показания давать отказывается.
— Да ладно. С чего вдруг ваша контора стала такой щепетильной? И почему вы так откровенны со мной?
— Это всё инициатива Петра Мироновича. Он считает, что с вами надо сотрудничать. Я не совсем уверен, но по косвенным данным, только благодаря вам товарищ Машеров выжил в событиях четвёртого октября. Вот только, я хорошо знаком с методиками западной колдомедицины, и в данной ситуации они не помогли бы. Не поделитесь секретом?
— Не то чтобы это секрет, но если вы не будете разглашать эту информацию, то поделюсь.
— Обещать такое я не могу.
— Это я понимаю. Вы человек подневольный. Достаточно будет, если вы просто не будете распространяться лет десять.
— Я вас понял. И могу заверить, что болтать об этом не намерен.
— Хорошо, — кивнул я. — Там, на месте аварии, когда мы вытащили Петра Мироновича из машины, до меня дошло, что это было спланированное покушение. А значит, что высока вероятность повторения. Поэтому я перестраховался, и наложил на него комплекс чар Саван при жизни.
— Звучит мрачновато.
— А то. Этот комплекс из некромантии. Темная магия, да ещё требующая жертвы. Хорошо, что он не требует особой подготовки. Там, в машине был один труп и два умирающих. И у меня был выбор, кого спасти. Я выбрал Машерова. А остатки жизни второго укрепили его тело, и стали залогом для Савана. Потом, ночью, пробрался в морг, и провел реанимацию тела и оживление.
— Вы некромант? — вылупил глаза Тропинин.
— Нет конечно. Просто мне однажды попались воспоминания одного темного мага, и кое-что я запомнил. Петру Мироновичу повезло.
— Действительно. И он упомянул, что всё помнит, даже то время, когда его сочли мертвым. И считает, что вас нужно достойно отблагодарить. А на фоне выходки бывших сотрудников КГБ, мы должны вам вдвойне.
— Можете передать Петру Мироновичу, что я спасал его не ради благодарности.
— Он предусмотрел такой ваш ответ, и просил настоять на вашей встрече с ним. Сказал, что хочет прояснить несколько вопросов. Безопасность гарантируем.
Я ещё немного по-отнекивался, но все же согласился отправиться в Минск. Опасение, что повторятся агрессивные действия со стороны КГБ остались, но с моими данными, Машеров, скорее всего, станет генсеком, а хорошее отношение главы такого государства дорогого стоит. Ради такого стоит рискнуть.
— С вашей стороны, мистер Портер, было жестоко дать мне прикоснуться к таким знаниям, и не позволить задать вопросы, — Петр Миронович встретил меня добродушной улыбкой у себя на даче, и повел прогуляться до местной речки. — Но сперва я хочу попросить прощения за действия сотрудников КГБ. Мы уже знаем автора идеи похитить вас, и он будет примерно наказан.
— А что с инициатором покушения на вас?
— С этим сложнее. Ниточки ведут в Москву. На самый верх. При этом я уверен, что Леонид Ильич не причастен.
— М-да. Очередные пауки в банке, — покачал я головой.
— Вы правы. Боюсь, что в стремлении занять верхнее положение, они забыли о целях нашего государства.
— С чего бы им помнить об этом? Они же устраняют всякого, кто может напомнить об этом. Проще оставить такого послушного Брежнева, и дальше плавать в этой мутной водичке, чем работать над очищением водоёма. Так меньше шансов, что увидишь свое ужасное отражение.
— Вот-вот. И я бы хотел с вами обсудить, каким вы представляете будущее СССР?
— Если вы, Пётр Миронович, ничего не измените, то всё будет как и в известной мне истории. Скорее всего вас успешно устранят. Может быть и меня. А дальше по накатанной. Кризис, обострение национального вопроса, развал.
— Это я понимаю, и поэтому мне интересно как бы вы поступили на моём месте.
Я засмеялся.
— На вашем месте я бы сбежал из этой банки. А если серьёзно, то надо устроить чистку. Не такую как в тридцать седьмом, но явных высокопоставленных воров оставлять безнаказанными — путь к развалу. Надо урезать власть партий республик, чтобы они не могли расшатывать страну в целом.
— Как вы себе это представляете? Так или иначе руководители регионов имеют огромную власть.
— А с вами как поступили? Ведь вы набрали огромную поддержку у народа. Вот и захотелось кому-то устранить конкурента. А вообще, надо просто раздробить республики на более мелкие. Так первые секретари при всем желании не смогут иметь достаточного веса. Конечно при условии контроля с центра.