9 августа 1987.
— Вот сюда, Эмили, — я показал рукой. — Вставай сюда. И постарайся не наступать на рисунки.
Эмили Керр — моя официальная подопытная. Она оборотень, и живет в одной из их общин.
Когда я заканчивал наносить гептаграмму, и уже хотел пригласить Миссис Джагсон, ко мне в голову пришла мысль, что в отличие от старушки, многие оборотни бедствуют, и за деньги согласятся на многое. И правда. Почему я зациклился именно на миссис Джагсон?
Женщина с радостью согласилась на такую замену, удивляясь, что ей самой эта мысль в голову не пришла. Она даже решила сама договориться с оборотнями.
И вот первый наш осмотр на гептаграмме. Я надеялся, что Эмили приедет еще вчера, и мы нормально изучим её без воздействия полнолуния, но оказалось, что она планировала приехать после него. Я психанул, и аппарировал в ближайший, к общине, город, радуясь, что не поленился, и побывал во всех более менее крупных городах страны, дальше надо скакать в пределах видимости по карте министерства магии.
Эмили Керр была недавно обращённой, поэтому беспокойной и создавала много проблем старосте поселения. Она ещё не приняла реалии жизни оборотней, и искала справедливость. К тому же у нее в обычном мире осталась дочь с мужем. Староста решил избавиться от неё, воспользовавшись моим предложением о работе, но «позабыл» предупредить, что ей придется быть подопытной. Поэтому девушка решила приехать на «работу» после полнолуния.
Разобравшись в причинах задержки, я аппарировал с девушкой в Грейтуейт. И, так как времени оставалось мало, сразу же занялся опытом.
С первых же секунд работы гептаграммы стала видна разница сути души оборотня и человека. Но по порядку. Первый аспект был неизменен, второй тоже, разве что, чуть тусклее, чем я привык. А вот третий аспект выглядел как два наложенных друг на друга изображения девушки и классического оборотня из учебника. При этом волк был блеклым.
Четвёртый аспект ничем от ранее виденных не отличался, пятый же снова был двойным, видимо волчьим и человеческим. Шестой был обычным, но, словно в тумане. И значительная часть седьмого была покрыта неким пятном.
Какие выводы можно сделать из того, что я вижу и узнал до этого? Ну, то, что вирус ликантропии имеет магическую природу, я упоминал, а теперь могу сказать, что поражает он сперва магический аспект. А вот тот, в свою очередь, уже влияет на остальное — блокирует разум, подменяет чувства и трансформирует тело по образцу из третьего аспекта.
То есть, если я лишу магии тело оборотня, и обработаю его деструктивной волной, уничтожая вирус, то, вполне возможно, что он излечится от ликантропии. Стоит ли проводить такое испытание на Эмили? Вообще-то я для того и взял её на работу. Но и торопиться не буду.
Эх. Еще бы парочку подопытных. Отловить, что ли, каких-нибудь преступников из этой породы.
— Эмили, — позвал я девушку, едва Гептаграмма отключилась. — Ты не знаешь каких-нибудь оборотней, которые уступили своему волку?
— Знаю. Фенрир Сивый.
— Не-е. Мне бы кого-то попроще.
— А вам зачем?
— Хочу попробовать одно средство для избавления от вашей пушистой проблемы.
— Давайте на мне испытаем.
— Погоди, — остановился её порыв. — Сперва надо испытать на том, кого не жалко. Я, конечно, уверен в том, что ничего плохого не случится, но лучше не рисковать.
— Но если вы уверены, что негативные результаты исключены, то я настаиваю на своей кандидатуре, — требовательно сказала она. И тихо добавила: — Ведь скоро оно опять начнётся.
— Я всё понимаю, Эмили. Но мне нужно посмотреть сущность оборотня. Как вы предлагаете мне это сделать, если мои действия помогут?
— Быть может, миссис Джагсон…?
— Не думаю, что она согласится. Для чего, по вашему, она пригласила вас?
— Всё же я попробую спросить.
К моему удивлению, бабка согласилась.
Я надел на Эмили амулет с насосом магии, подождал, пока он отработает, и запустил на женщину деструктивную волну. За тем провел ещё один анализ, и, не обнаружил вируса. Теперь осталось только ждать.
Женщины пристегнутые к стене, сидели на трансфигурированных мягких пуфиках, создавая странное впечатление. На них была одета так же трансфигурированная одежда и сбруя, за которую я смогу без особого труда перетащить их, и пристегнуть к подвесу над гептаграммой. И вот, обращение началось. Оно явно было болезненным, и мне было жаль дам. Вот ещё один стимул помочь им.
Первой на осмотр попала Миссис Джагсон.
В отличие от предыдущего осмотра, до обращения, её тело было иным — виденным мной ранее антропоморфным волком. Второй аспект имел насыщенный цвет, третий выглядел как тусклое изображение старушки с наложенным на неё изображением волка, четвертый оставался неизменным. Пятый, шестой и седьмой аспекты были покрыты темным пятном, словно блокирующим их деятельность. Нечто похожее я видел в Улье, на исследуемых бегунах. Но там, в этих изменениях, был виноват грибок. А здесь, похоже, аналогичную функцию выполняет некий вирус.
После старушки, я осмотрел Эмили. Но ничего нового у неё не увидел. Хотя, надо упомянуть её тело. Не смотря на волчью морду, слишком длинные конечности и шерсть, она притягивала взгляд своей сексуальностью. А ведь в обычном своём виде ничего особенного в ней не было. Может здесь виновата её звериная сущность?
Впрочем, уже после того, как она обернулась, стало понятно, что быть оборотнем она не перестала. А анализ слюны показал, что она, просто перестала быть заразной. Но это мало утешало, ведь звериное безумие никуда не делось.
Вообще-то, вспоминая Смыкова, я могу попробовать наложить на её сознание защитную скорлупу. Тогда, возможно, удастся победить безумие. Но оборотничество это не отменит. Впрочем, пусть сама болезнь остаётся, можно же убрать все минусы и оставить плюсы.
Так. Решение проблемы с заразностью я нашёл. Способ избавления от звериного безумия тоже определен. Конечно, его надо проверить, но я почти уверен. Остаётся решить вопрос с внешностью. Можно попробовать убрать волчью часть, но тогда уйдут и сила оборотня с ловкостью и другими преимуществами. Да и сексуальность женщин пропадет. Возможно, это многих устроит, но я считаю, что просто так отбрасывать такое преимущество — не разумно.
Глава 25
28 сентября 1987
Сегодня знаменательный для меня день.
Я стою в командном пункте космодрома, и провожаю ракету, уносящую портальный маяк на Марс. Не думал, что с моей просьбой о доставке маяка решится так скоро. Но так получилось, что подходящая ракета «Протон» уже была, но ранее её запуск отменили из-за того, что автоматическая космическая станция «Фобос-2», которую он должен был нести, оказалась тяжелее запланированного. Теперь она понесет мой маяк.
Его я сделал быстро. Тут ведь главное прочность и минимальный функционал. Сам маяк не сложен, но мой портал должен увидеть его на огромном расстоянии. Хотя я и сомневаюсь, что за пределами привычного пространства допустимы наши понятия о расстоянии. Короче, главное, чтобы маяк остался цел при приземлении на Марс.
В целом, груз, который несёт ракета, меньше запланированного раз в десять, поэтому инженеры изменили режим полета на более точный, с условием безопасного сброса груза. Так, она бы летела месяцев восемь, а теперь полетит почти год. Вообще, сам Марс сейчас находится на противоположной стороне своей орбиты, но через год он встретится с нашей ракетой. Которая сманеврирует к заданной точке, отправит радиосигнал на землю и запустит механизм сброса маяка. И уже через несколько часов я смогу пробить до него портал.
Ученые опасались за целостность груза при приземлении, и сделали капсулу оснащенную парашютом и подушками безопасности. Но я предусмотрел и свою, магическую защиту. А там, кроме рун прочности было не мало чего ещё.