Полезность заминки была лишь в том, что расисты притерпелись к присутствию ниггера в клубе «только для белых». Всё же анты Мульда толерантнее на порядок. Что особенно приятно во взаимоотношениях с Мюи. Возможно, скажи этим надутым, что женат на чистокровной из антов, ситуация не стала бы проще. Не удивлюсь, если межрасовый брак они сочтут для анта из знатной семьи скотоложством.
Убедившись в правдивости существа низшего сорта, король буркнул, и в его тоне не прибавилось теплоты:
— Ну?
Хотелось брякнуть «баранки гну» или «не кхара погоняешь». Пересилил себя. Ради великого светлого будущего. Надеюсь.
— Мне нужен отряд в сотню хорошо вооружённых и обученных воинов. Проведу беспрепятственно в лагерь Каруха. Там по обстановке. Нужно ликвидировать короля и двенадцать других хрымов. Если двигать прямо сейчас, успеем к концу их обычной попойки. Она до полвторого или до двух ночи. Захватим казну. Обезглавленная армия перейдёт под начало немногочисленных антов. Кароссцы потеряют нанимателя и надежду получить серебро. Смысла сражаться им нет.
— А у тебя какой смысл сражаться, предавая?
— Король, не хочу быть убитым на войне, не нужной ни мне, ни моим людям. Она — личная прихоть Каруха. Вот он пусть и сдохнет.
— Складно говоришь, — вмешался старый. — Но как же ты нарушишь присягу? Моуи покарает тебя.
— Покарал бы уже — за один этот разговор с противником. Моуи отвернулся от Каруха за резню на прошлой неделе.
— Ты что — жрец?
— Нет. Но и так очевидно.
Я рассказал про вдруг возросшие потери от арбалетных болтов. А ещё — от наскоков на середину и хвост растянувшейся колонны.
— Да… Служить подобному негодяю — больший грех, чем нарушение клятвы, — подтвердил старик. — В любом случае, это только твой риск. Наши воины королю-хрыму из Мульда не присягали.
Я поднялся.
— Кто со мной? Или до утра будем разводить пожиже?
До утра — нет, но на сборы у них ушёл час с хвостом. Это вам не готовность ракетных войск стратегического назначения. Вышли пешим строем через мост. Я не признался королю, что знаю тайный ход. А впустившие меня дворцовые хрымы никогда не вспомнят, что открыли дорогу мокрому соплеменнику.
Показался Нираг на кхаре и с Бурёнкой на верёвке. Заволновался, увидев меня с отрядом. Я его успокоил, что всё идёт по плану. Почти. На самом деле, надеялся начать на час быстрее.
Углубились в поле, обходя лагерь по большой дуге, чтоб войти в него с тыла, с юга.
— Хрым! Каков план? — спросил меня монкурхский сотник.
— Для начала запомни. В эту ночь и до утра называешь меня исключительно «господин глей Гош», со всей возможной почтительностью.
— Какого пырха?!
Он шагал рядом, я ехал верхом. Товарища капитана, такому земному званию равен сотник, очень раздражали моя возвышенность и его приниженность.
— Потому что вы — моё подкрепление из Мульда, догнавшее армию только около столицы. Должны пройти до отряда глея Гоша, не ввязываясь в стычки. Пока не вырезали короля и верхушку вокруг него, вас сомнут. Две тысячи против сотни.
— Потом ничего не изменится. Мы — смертники.
— Ты оптимист, кэп? Не дрейфь. Я связан с вами и очень не хочу помирать. Решим по ходу дела.
Он примолк, что-то пробормотав под нос. Типа «траханый хрым».
На самом деле, какая-то мизерная доля правоты в заявлениях Каруха есть. Вроде местные хрымы живут богаче, чем в среднем в Мульде. Вот только здесь отношение к ним скотское. Местных антов, наверно, действительно стоило бы макнуть мордой в навоз. Но совершенно не так, как вздумал мой король — с грабежом, поджогами и убийствами.
Запах, доносящийся от сожжённого посада, чувствовался и к югу от лагеря. Он здорово портил прелесть тёплой августовской ночи, когда уже не так душно, как в июне-июле. Ночь безлунная, как и все до и после неё, освещённая только звёздами. Запах скошенной травы. Стук копыт двух кхаров, нестройный топот сотни пар ног позади. Качающееся в такт шагам седло Бурёнки.
Этот мир стал для меня таким привычным! Прежний уже больше напоминает давно виденный фильм.
Приблизились к часовым. Те явно удивились пополнению. Сотник и десятники — анты. Остальные — полукровки. Откуда я набрал столько клыкастиков на войну против антов? Но — пустили. Кто же подумает предать короля, связанный клятвой?
Растянулись цепочкой. Лагерь большой. Миновал расположение солдат Фируха. Отметил, что мои несут караул бдительнее всех, Нираг достоин похвалы. Взбучка за хреновое несение службы при возвращении из степи с серебром не прошла даром.