Сели за стол. Топ-блюдом на этот раз были котлеты. Ма опробовала, наконец, мясорубку, опередившую своё рождение на столетия. Конечно, фабричного совершенства достичь не удалось. Усилие на рукоятку, не знаю почему, получилось больше, чем в колодезном вороте. Вращал её кто-то из кухонных рабочих, а то и двое — по очереди. Король оценил: блюдо мясное, но нежное-нежное!
Он же и тост произнёс. Я поначалу едва не умилился от неожиданности. Вождь нации рассказал присутствующим, что я вывел на чистую воду мошенника-Айюрра, избавив Мульд от страшной ошибки, если бы тот вдруг получил корону. Далее плавно перешёл на тему, что королевство держится именно на таких как я — верных, богатых, смелых. Оттого мне (в числе других, разумеется) предстоит восстановить целостность страны, прижав к ногтю проклятых отщепенцев в ходе грядущей войны. За глея Гоша!
Я выпил — от такого не отказываются — и глянул на Фируха. Мол: что за хрень? От той войны едва оправились, что, затеваем гражданскую? Он сделал жест, означающий «потом».
Это «потом» я ускорил, оттащив его в сторону тотчас по окончании трапезы.
— Он в своём уме? Мы даже не отбили вложения в товарную линию! Я вообще на бобах сижу!
Конечно, соврал. И здорово. Спрос на нир значительно вырос и восполнил декабрьский недобор. А продажа сотни зеркал только за последний месяц наполнила мою казну настолько, что под неё отведён отдельный полуподвал в строящемся замке, там круглые сутки торчит стража. Форт-Нокс в миниатюре.
— Папа знает. Но до него доходят слухи, что Айюрр в гневе и панике из-за сворачивания торговли через его земли.
— Сам виноват.
— Спору нет. Но пока серебра у него в достатке, собирает наёмников. Одних только каросских уже два отряда по сотне. Ждёт третий. А те помнят, как ты обошёлся с их земляками под Тейфарром. Мстительные.
— Я тоже помню. Всё помню. Слушай, ты, наверно, сыт. А выпить ещё по маленькой на ночь — не против?
Чтоб не окосел окончательно, повёл его на излюбленное место — на площадку главной башни замка. Там свежий ветер немного прочистит мозги.
— Ох и трудно же сюда подниматься после застолья, — проскулил он. — Ты неспроста меня сюда затащил?
— Неспроста. Но, во-первых, отведай сливовицы. К ужину её не подавали, ма считает — не вписывается в избранную гамму блюд.
Услышав про «гамму», Фирух прыснул от смеха. С его мамой проще. Нынешняя королева изволила царственно отведать поданное, не более. Не поронила ни слова. Не сказала даже, что пришлёт кого-то из своих поваров на обучение. Мне показалось, что миссис Маерр до сих пор тащится от положения первой леди. Не разменивается на мелочи. Её супруг уже натешился почестями и больше думает о проблемах. О Проблеме с большой буквы по имени Запад.
— Классная штука, — оценил Фирух. — Дашь с собой бутылочку? Под сладкий пирог отлично пошла бы. И побоку «гаммы».
— Дам. Но только перед выездом. На сегодня тебе хватит. Давай поговорим о деле. О войне.
— Айюрр может набрать воинов раза в два больше, чем привлечёт отец. Без учёта нас с тобой, конечно.
— Значит, волноваться не из-за чего. Для успешной наступательной операции надо иметь хотя бы трёхкратное превосходство.
— Он волнуется. И не зря.
— Мы объявили войну Айюрру?
— Нет.
— Айюрр вторгся в центральные земли?
— Тоже нет.
— Значит, по законам короля Караха я не обязан давать войско твоему отцу. Ты — как считаешь нужным. С юга я тебя прикрываю. А с остальных сторон… У тебя нет лесополосы с верьями и даже рощи Веруна. Ты не возвёл каменную стену вокруг замка. Да, дружина твоя хороша. Проверена в бою. Но если она целиком, или даже её половина, выступит к столице, ты — голый как новорождённый младенец.
— Папа и так часть забрал в королевскую стражу.
— Представь, степняки обойдут с запада или востока колючки Веруна и рощи с верьями. Выйдут прямо на тебя. Что будешь делать? Кричать мне в рацию: помоги! А как я тебе помогу, если тоже отдам воинов Маерру? И кто будет сопровождать караваны?
— То есть ты предлагаешь отцу смириться с потерей более чем трети королевства? И жить в постоянном ожидании нападения?
— Он сам избрал свою судьбу, пожелав стать королём. Знал, что у него есть сильный соперник.
— Я тебя не узнаю.
Он отвернулся, глядя в темноту.
— Ты слушать не хочешь. Я желаю гнать нир, лить стекло и торговать. А не воевать и убивать. Давай так, Фирух. Пусть Маерр терпит год. Мы заработаем серебра, дадим ему достаточно, чтоб нанял хоть четыре тысячи войска и вернул Запад силой. В текущем году я — пас.