— Да… — мысленно протянул брат Лэльдо. — Любопытно… Интересно, что это за растение такое? Где милая Бенет отыскала такие семена?
— Надо полагать, в родных краях, — ответила иир'ова.
— Вот только мы не знаем, где эти края, — улыбнулся молодой эливенер.
55
Три рыжие лисицы, ощерившись и прижав острые уши, попятились от брата Лэльдо, но бдительные птервусы не дали им даже спрятаться от эливенера за горку. Огромные клювы хищных ящеров дружно опустились на взъерошенные спины оборотней, и те замерли, не перестав, впрочем, шипеть и скалить зубы. Американец, перестроив зрение, внимательно всмотрелся в мозг самого крупного зверя, ища то темное скопление клеток, которое давало оборотням возможность изменять внешность. До сих пор он имел дело только с детьми, имеющими человеческий облик, а изучить живую лисицу ему не представлялось возможности. И он увидел, что конгломерат специфических клеток приобрел новые очертания. Теперь это был не бесформенный ком, а нечто вроде плотной семиконечной звезды с короткими толстыми лучами.
Эливенер оглянулся. Иир'ова стояла за его спиной, рядом с ней — невесть откуда взявшийся юный уроборос.
— Надо бы как-то… — заговорил брат Лэльдо.
— Тебе нужна спокойная обстановка, так? — тут же прозвучал мысленный голос уробороса. — Ее величество уже распорядилась подготовить помещение, а стражники ждут твоего приказа.
— Да, — кивнул брат Лэльдо. — Именно это и нужно.
Отыскав глазами стоявшего неподалеку офицера дворцовой стражи, эливенер попросил:
— Только вы поосторожнее… не повредите им.
— Да, сэр Лэльдо, — ответил офицер. — Мы в курсе. Они еще могут стать настоящими нормальными людьми. Одну минуту, сейчас мы их…
Американец не успел и глазом моргнуть, как горку окружило множество солдат с огромными сетями и длинными палками с тщательно закругленными концами. Как ни сопротивлялись лисы-оборотни, через несколько мгновений их изловили.
— Я провожу тебя, сэр Лэльдо, — подошел к эливенеру офицер, руководивший операцией захвата лисиц. — Ее величество Виктория приказала выполнять все твои указания, так что ты посмотри, может, что-нибудь в той комнате переставить, или вынести, или наоборот, добавить… пойдем.
Для обращения оборотней была подготовлена большая комната на первом этаже в правом крыле Вестминстерского дворца. На окнах тут были крепкие чугунные решетки, из мебели в комнате оказались лишь две широкие кушетки, кресло и небольшой круглый стол — на толстых крепких ногах, с дубовой столешницей. Эливенер, памятуя о том, каких сил ему стоила работа с новорожденным младенцем, попросил принести кувшин какого-нибудь ягодного сока.
— Всех лисиц сразу сюда тащить? — спросил офицер, отправив слугу за соком. — Или по очереди?
— По очереди, — улыбнулся брат Лэльдо. — С одной-то справиться нелегко…
Он видел, что англичанин побаивается его. Что ж, это было понятно: в старой доброй Англии колдунов и магов в общем-то и не было, ведь нельзя же считать колдуньей какую-нибудь деревенскую знахарку или бабку-травницу. А тут… мало того, что на головы бедных англичан свалились чудовища-оборотни, да еще и этот иностранец начал ворожить над уродами, превращая их в настоящих людей… Однако офицеру и в голову бы не пришло не выполнить приказ самой королевы. Так что он старался изо всех сил, создавая сэру Лэльдо необходимые условия для работы.
И вот наконец за офицером закрылась дверь, и брат Лэльдо остался наедине со связанным по всем лапам оборотнем.
Эливенер придвинул кресло поближе к кушетке, на которую уложили рыжего лиса, и уселся поудобнее.
— Я знаю, ты понимаешь меня и умеешь слышать мысленную речь, и говорить мысленно, — начал он. — И прекрасно понимаю твое состояние. Ты растерян и обозлен. Утром ты был обыкновенным человеческим ребенком, а теперь вдруг превратился в животное… ты согласен ответить на несколько вопросов?
Лис неожиданно чихнул и приподнял голову. И брат Лэльдо увидел в темных глазах такую тоску, что вздрогнул, ужаснувшись.
— Ты сам решил стать лисом? — спросил он.
— Нет… — донесся до него неуверенный мысленный голос. — Нет… я не хочу быть лисой…
— Но как ты стал животным?
— Не знаю… не помню… Меня кто-то схватил, ударил, я потерял сознание. А потом вдруг оказалось, что меня тащат куда-то, а я стал вот таким. Мне страшно, сэр Лэльдо… я делаю то, чего не хочу делать, бросаюсь на людей, кусаю… я не хочу!
— И ты совсем не помнишь, как тебя превратили в лисицу?
— Нет, сэр, не помню.
— Хорошо, — вздохнул эливенер. — Я сейчас тебя усыплю, ты не пугайся. И попробую снова превратить в человека, ладно?
Лис только кивнул в ответ.
Эливенер встал и, подойдя к связанному оборотню, мягко положил ладонь на лоб лиса. Через минуту пушистое тело расслабилось, оборотень заснул. Брат Лэльдо снял путы, хотя и не был уверен, что в этом нет риска. Но ему тяжело было видеть крепко связанные лапы существа, которое само было в ужасе от собственного превращения.
Вернувшись в кресло, эливенер начал сложную ментальную операцию на мозге оборотня.
…Он начал с того, что долго и внимательно изучал клетки «звезды». Они в общем были такими же, как монструозные клетки в мозгах младенцев, но… но нашлись и отличия. Клетки имели более плотную оболочку, в хромосомах появились новые триплеты… и само по себе темное образование казалось более устойчивым. Эливенер запустил тонкий сжигающий луч в первую цепочку. Медленно, очень медленно сжег ее… потом вторую, третью…
И тут лис судорожно дернулся и взвизгнул.
Брат Лэльдо вскочил, испуганный. Что случилось?
Оборотень елозил на месте, не открывая глаз, сучил лапами… и тут эливенер увидел, как начала клочьями выпадать с боков и хвоста лиса рыжая шерсть. Эливенер, снова поспешно перестроив зрение, уставился на темное клеточное образование — и ахнул.
Монструозные клетки начали пожирать друг друга.
Эливенер наблюдал за ними, опасаясь, как бы клетки-выродки не начали жрать здоровую ткань мозга, и когда ему казалось, что к тому идет, он мгновенно направлял на опасную точку сжигающий ментальный луч. При этом он не прекращал наблюдение обычным зрением, боясь, как бы лис не перешел вместо человеческого состояния в форму урода в панцире или еще чего похуже. Но пока вроде бы все было в относительном порядке. Шерсть осыпалась с лисьего тела, хвост скукожился и отвалился, маленькое тело с синеватой бледной кожей начало постепенно менять очертания, все приближаясь и приближаясь к человеческим линиям, острая лисья морда втянулась в череп, голова начала медленно увеличиваться и округляться…
Эливенер обливался потом, видя чудовищные метаморфозы. Никогда в жизни ему не пришло бы в голову, что такое возможно… но теперь он видел все собственными глазами. В какой-то момент одна из монструозных клеток выбросила из себя что-то вроде ложноножки, явно пытаясь ввинтиться в пространство между нормальными нервными клетками, но брат Лэльдо не зевал и пресек опасную попытку. И наконец от темной семиконечной структуры не осталось ничего, а на кушетке лежал обыкновенный мальчишка — голый, бледный, то ли спящий, то ли впавший в кому от пережитого.
Но это уже было сущей ерундой. Как-никак брат Лэльдо был опытным и искусным целителем. Он взял парнишку на руки, прижался лбом к его груди, подпитывая своей силой ослабевшее в страшной борьбе сердце… и мальчик глубоко вздохнул и открыл глаза.
— Ой, — пискнул он. — Где это я? Ой… сэр Лэльдо…
Эливенер снял камзол и закутал беднягу.
— Ты помнишь, что с тобой было? — спросил он.
— А что со мной было? — ответил вопросом мальчик.
— Ну, давай по-другому… что ты вообще помнишь? Знаешь, как ты здесь очутился?
— Нет, — осторожно ответил пострадавший, и брат Лэльдо, наблюдавший за ходом детских мыслей, увидел, что парнишка и в самом деле не помнит абсолютно ничего, что ему кажется: в предыдущую минуту он был дома, и вдруг оказался на коленях иностранца в незнакомой комнате, да еще и голый… вот стыд-то!