Офицер удивился её ответу, но сам спросил: -А что такое «бог» мисс, Олдридж?
-Я не знаю, -призналась она, отчаянно жалея, что вообще заговорила об этом. Кто только дёрнул её за язык.
-Если бог это совесть, то он есть у каждого, просто не каждый его слушает или даже слышит, -предположил офицер. -Впрочем, это уже не имеет отношения к предмету нашего разговора. Ваше желание отправиться в Россию и принять российское гражданство зафиксировано и одобрено. Будьте готовы грузиться через два дня, вместе с детьми, когда придёт корабль. И позвольте заметить, что если бог это всё-таки совесть, то он определённо стоит у вас за правым плечом.
Дора оглянулась, но, разумеется, никого не увидела.
-…фигурально выражаясь, -закончил офицер.
Выйдя из здания администрации, Дора задумалась: какова жизнь в далёкой России. Должно быть так холодно. Она думала, что там сильно холодно. Нужно будет первым делом потребовать, чтобы детей обеспечили тёплой одеждой. И русский язык придётся учить. От кого-то она слышала, что он очень сложный. Как-нибудь справится. Ничего.
***
(двести девяносто шестой день с начала активной стадии войны вторжения)
В окрестностях города Куньмин провинции Юньнани, то есть южного Китая, выпал снег. В полном безветрии, тяжёлые белые хлопья слипшиеся ещё где-то в невообразимой вышине, падали словно крохотные гирьки на весах истории. Несмотря обрушившиеся на область минусовые температуры, земля ещё оставалась тёплой, ложась на неё снег первые дни таял, задерживаясь только на крышах домов или в ветвях не успевших сбросить листву деревьев. Но позже он стал лежать уже и на голой земле.
Неожиданное резкое похолодание смутило и расстроило все планы. Рекрутированных правящей партией Китая временных рабочих, в число которых традиционно вошли студенты и городские жители, срочно бросили на уборку и спасение тех крох урожая, которые получилось вырастить. Урожай без того планировался крайне скудный. Чтобы защитить от нефритовой парши, золотой гнили, перламутровой плесени и прочих болезней, поля пришлось буквально заливать различной химией и то выжил хорошо если один колосок из пяти. А внезапно обрушившиеся холода погубили остатки. Отозвавшиеся на зов партии китайцы смогли спасти лишь самые крохи, доставая их из холодной жидкой грязи, в которую быстро превращалась перемешанная ногами земля. Да и эти крохи: недозревшие, битые болезнями, точенные гербицидами были пригодны в пищу весьма условно.
Конечно, что-то получилось вырастить в экспериментальных закрытых коллективных хозяйствах построенных по примеру русских агрокомплексов. Десятки тонн продовольствия согласились поставить союзники, в первую очередь Россия и Белоруссия, но для всё ещё густонаселённого, не смотря на миллионы погибших в войне с тварями или от выпущенных гулять по миру рукотворных эпидемий, Китая это было каплей в море.
На самом деле после битвы за Лондон или битвы, в которой погиб Лондон (на разных континентах это сражение называли по-разному), твари несколько успокоились. Нет, они по-прежнему лезли из порталов как саранча, активно сбегались в ответ на любую попытку углубиться в контролируемую ими территорию иначе как кроме в недосягаемой для них вышине и не переставали пробовать на зуб, клык и шип выстроенные людьми для их сдерживания защитные периметры. Но делали это как-то без огонька. Их атаки были скорее инстинктивными, чем разумными. Та хитрость, которую раньше проявляли твари куда-то пропала, словно управляющий ими разум вдруг взял передышку. Частота диверсионных атак по всему миру также упала более чем в четыре раза. Похоже сражение за Лондон дорого далось чужакам и теперь они зализывали раны, параллельно восстанавливая численность тварей в своих ордах, готовясь нанести новый, сопоставимый по силе удар.
Пока твари давали людям некоторую передышку, на первый план вышли такие угрозы как болезни, голод и холод. И если с вспышками всё новых болезней создаваемых тварями как-то удавалось справляться с максимальной скоростью и жестокостью купируя выявленные очаги заражения и наладив общий, круглосуточный контроль как над самим населением, так и над его здоровьем, то с изменением климата всё было гораздо хуже. Казалось бы, совсем небольшое изменение. Где-то на пару градусов холоднее. Где-то, напротив, жарче. Здесь на полмесяца раньше выпал снег, там на пару недель позже пришла весна. Здесь в два раза больше выпало дождей, а там, напротив, в два раза меньше. Вроде бы ничего фатального. Но расположенные в регионах с мягким климатам города часто не имели достаточно развитой системы центрального теплоснабжения чтобы загнанные неожиданным морозом в свои дома люди могли хотя бы там как следует отогреться. Массовое использование индивидуальных обогревателей перегружало электрические сети и вело к веерным отключениям. Проложенные по поверхности трубы центрального водоснабжения перемерзали и люди оставались без воды. Длительное нахождение в непривычно холодных для них температурах вело к снижению иммунитета и всё это цеплялось одно за другое и могло привести к по-настоящему печальным последствиям. И иногда приводило.