-Путь чист, идём не снижая осторожности, -приказал командир.
Арьергард догнал ушедшую вперёд часть отряда и дальше военные продолжили движение общей группой. В какой-то момент командир дал команду остановиться и пояснил напряжённым голосом: -Связь со спутниками пропала.
-У нас тоже, -отозвались двое бойцов дополнительно выполняющие функции связистов.
Костя достал из кармана телефон, который у него никто и не думал забирать и посмотрел уровень связи – тот был на нуле. Аппарат не мог отыскать ни одну вышку, хотя совсем недавно уверенно держал связь.
-Медленно отступаем назад, -приказал командир.
Отряд принялся пятиться как очень злой и немного напуганный ёжик решивший поиграть в черепаху и ощетинившийся во все стороны стволами – иголками.
Несколько десятков шагов спустя связисты доложили: -Есть сигнал!
Спутники также оказались на месте, а Костин телефон успешно подключился к базовой станции показывая пусть не максимальный, но вполне устойчивый уровень сигнала.
-Вот ты значит какая «золотая рыбка», -пробормотал себе под нос идущий рядом с Костей Медведь. -Получается мы только что успешно прошли туда, потом вернулись обратно и если бы не перебои со связью, то никто ничего бы и не заметил.
-Выходит, что так, -согласился Пират. -Эй, специалист, ты что-нибудь понял?
-Если никто ничего не заметил, то почему я должен был что-то понять? -удивился Костя.
-Ну, ты ведь специалист, -резонно заметил Пират.
Переговорив с остающейся в посёлке частью отряда и предупредив их о возможной потери связи, а также попросив спустить один из дронов пониже, чтобы тот смог наблюдать момент перехода в прямом эфире, командир снова пошёл вперёд.
-Связь пропала, -доложили связисты. Костя заметил, что на этот раз она исчезла не совсем в том месте, где появилась прежде. Значило ли это, что граница миров плавает, смещаясь туда и сюда на пару десятков метров, или дело в чём-то другом?
Раздавшийся позади стук заставил всех напрячься, но это упал пущенный по их следам дрон. Потеряв связь тот попытался вернуться обратно по имевшемуся маршруту, но запутался в ветвях, отключился и упал вниз.
Выполняя приказ командира, Медведь с Пиратом пометили место перехода оставив на стволах ближайших деревьев отметки красной краской. После чего отряд со всей предосторожностью двинулся вперёд.
Костя с Аней соответственно оказались в глубоком тылу, позади всех остальных бойцов. Непривычный ни к тяжести экипировки, ни к тому, что шлем давит на голову, смотреть на мир приходится через прозрачный щиток из сверхпрочного пластика, а дышать приходится через фильтр, Костя страдал. Теперь он уже радовался, что на просьбу выдать ему какое-нибудь оружие Медведь категорически отказал. Сейчас ему бы самого себя дотащить, какой уж там лишний вес, даже если это оружие и вес совсем не лишний.
Занятый собственными переживаниями Костя не сразу адекватно отреагировал на начавшуюся впереди перестрелку и какое-то время стоял столбом, пока Аня не дёрнула его за руку и не помогла спрятаться в корнях необычного дерева с треугольными листьями которого точно не могло быть на земле, по крайней мере он таких раньше никогда не видел. Главное, что ствол у дерева за которым они прятались был толстый и, судя по всему, крепкий. Сейчас именно это было самым главным.
В общем канале радиоэфира бойцы общались короткими командами, из которых Костя никак не мог составить общей картины. Однако Медведь и Пират видимо всё понимали потому, что оба сместились вперёд. Костя хотел было ползти за ними, но Аня придержала.
Впереди послышались взрывы гранат.
***
Сначала, когда младшей воительнице Фелинэль сказали, что под её командование отдают целую базу – она страшно обрадовалась. Одна из баз проекта «игла», да ещё накануне вторжения в новый мир и большой охоты в нём объявленной Всеобщей Матерью, это сильно. Такая должность больше подошла бы высшей, а не младшей, воительнице или даже молодой мастересе. Получается опала, в которой находилась Фелинэль и её дом снята, а Мать забыла бывшие прегрешения и готова простить её? На какой-то миг показалось, что «да». На какой-то очень краткий миг.
Однако стоило только прибыть на место новой службы как все иллюзии рассеялись будто дым грёз-травы поутру и осталось только горькое послевкусие и сожаление об ушедших надеждах.