Сжимая револьверы в руках, прошли через гостиную в спальню Полы. Постель была в беспорядке. Простыня и одеяло валялись на полу.
Мы заглянули в ванную и в запасную спальню: квартира была пуста — и Пола и Анона исчезли.
Я бросился к телефону, набрал номер конторы. Трикси сказала, что Пола не звонила, зато дважды звонил какой-то мужчина, отказавшийся назвать свое имя. Я велел ей дать ему номер Полы, если он позвонит снова, и положил трубку.
Керман слегка трясущейся рукой протянул мне сигарету. Я прикурил, не осознавая, что делаю, и сел на кровать.
— Нам, пожалуй, надо попасть на «Шхуну-Мечту», — сказал Керман напряженным голосом. — И попасть туда как можно скорее.
Я покачал головой.
— Какого черта! — взорвался Керман и направился к двери. — Они захватили Полу. Мы поедем туда и потолкуем с ними. Пошли!
— Спокойно, — сказал я. — Сядь, не будь дураком.
Керман подошел ко мне.
— Ты что, чокнулся?
— Ты думаешь, ты приблизишься к этому судну белым днем? — произнес я, глядя на него. — Пошевели мозгами. Мы поедем туда, когда стемнеет.
Керман сделал сердитый жест.
— Я еду сейчас. Если будем ждать, может оказаться слишком поздно.
— А, заткнись! — сказал я. — Найди чего-нибудь выпить. Ты остаешься здесь.
Он заколебался, потом прошел в кухню. Немного погодя вернулся с бутылкой шотландского виски, двумя стаканами и кувшином ледяной воды, приготовил два напитка, дал мне один и сел.
— Вряд ли мы можем помешать, если они решили стукнуть ее по голове, — сказал я. — Даже если они еще этого не сделали, они тут же сделают, как только увидят, что мы приближаемся. Но не раньше. Поедем туда, когда стемнеет, но не раньше.
Керман ничего не сказал. Он сидел, стиснув руки.
У нас было еще четыре часа, возможно, чуть больше, прежде чем мы начнем действовать.
В половине седьмого мы все еще сидели там. Бутылка с виски была наполовину пустая. Мы готовы были полезть на стену.
И тут зазвонил телефон: пронзительный звук, показавшийся зловещим в этой тихой квартире.
— Я сам, — сказал я, прошагал на онемевших ногах через комнату и взял трубку.
— Мэллой? — говорил мужчина.
— Да.
— Это я, Шеррилл.
Я ничего не сказал, а просто ждал, глядя на Кермана.
— Твоя девушка у меня на борту, Мэллой, — голос у него был нежный, он прямо шептал мне на ухо.
— Я знаю, — сказал я.
— Лучше приезжай и забери ее. Скажем, часов в девять. Раньше не приезжай. Моя лодка будет поджидать тебя на пирсе. Приезжай один и запомни: если приведешь с собой полицию или кого-нибудь еще, то ее стукнут по голове и сбросят за борт. Понял?
Я сказал, что понял.
— Тогда до девяти, — произнес он и повесил трубку.
Лейтенант Брэдли из бюро по розыску пропавших, крепко сбитый разочарованный офицер средних лет, часами сидел за обшарпанным столом в небольшом кабинете на четвертом этаже полицейского управления, пытаясь ответить на вопросы, ответов на которые не было. Сутки напролет к нему приходили или звонили по телефону люди, чтобы сообщить о пропавших родственниках, и ожидали, что он найдет их. Нелегкая работа, ведь в большинстве случаев мужчина или женщина, которые исчезали, уезжали куда-нибудь подальше, поскольку им осточертели их дома, их мужья или жены, и они делали все, чтобы их ни в коем случае не отыскали. Работа, от которой я бы отказался, даже если бы жалованье мне положили в 20 раз больше того, какое получал Брэдли; впрочем, с этой работой я бы все равно не справился.
Когда я постучал, за матовым стеклом двери его кабинета все еще горел свет. Его мягкий голос пригласил меня войта.
Он сидел за столом с трубкой в зубах, в его глубоко посаженных проницательных карих глазах застыло выражение усталости. Не человек — громадина: лысеющая голова, брюшко, мешки под глазами. Человек, который делал доброе дело и ничего от этого не имел — ни выгоды, ни почестей.
Лоб его сморщился, когда Брэдли увидел меня.
— Уходи, — без всякой надежды сказал он. — Я занят. У меня нет времени выслушивать твои неприятности — своих хватает.
Я закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Я был не в том настроении, чтобы обмениваться любезностями с лейтенантом полиции, к тому же спешил.
— Мне нужна одна услуга, Брэдли, — сказал я, — причем срочно. Ты сам окажешь ее мне или идти к Брэндону?
В светло-карих глазах появился испуг.
— Тебе необязательно говорить со мной таким тоном, Мэллой, — сказал он. — Что тебя гложет?
— Много чего, но у меня нет времени вдаваться в подробности. — Я пересек небольшое пространство между дверью и его столом и уставился на него. — Мне нужно все, что у тебя есть об Аноне Фридлендер. Помнишь ее? Сиделка доктора Сэлзера в санатории на бульваре Футхилл. Она исчезла 15 мая 1948 года.