Ни за какие блага в мире Полина не поднимется наверх, ни за какие блага в мире не останется в этом доме, ни за какие блага в мире не будет говорить с привидением, способным напомнить о своем присутствии таким ужасным, таким варварским, таким бесчеловечным способом.
Она потерла ладонью о ладонь, повторив жест леди Макбет, и только размазала кровь, видеть это было невозможно, Полина бросилась прочь из комнаты, ванная была в противоположном конце коридора, Полина сразу заперлась на ключ и крючок, открыла оба крана — горячий и холодный, — но куда-то подевалась латунная затычка, и вода вытекала, а подставлять руки под кипяток или под ледяную струю Полина не хотела, минута промедления привела ее в чувство, она поднесла к лицу ладони…
Крови не было.
Она посмотрела в большое зеркало — одежда ее была в беспорядке, но крови не было ни на рукавах, ни на подоле, нигде.
Неужели все это только приснилось?
Заставить себя вернуться в холл и убедиться в том, что на потолке нет кровавого пятна, Полина не могла. И не собиралась. Ни за что. Утром придут Глэдис и Джесс, посмотрят и скажут о том, что увидят. А до того…
Провести остаток ночи в ванной? Сидя на маленьком стульчике и терзая себя мыслями о том, что, возможно, кровь уже пропитала одеяло, постель и теперь струйкой стекает на пол?..
В шкафчике рядом с шампунями, кремами и жидким мылом лежало несколько упаковок аспирина, стояли бутылочка йода, ацетон, перекись водорода… Вот! Полина достала упаковку экстракта валерианы, ею самой купленную в вестибюле станции метро «Спортивная», положила в рот две капсулы, нашла в шкафчике одноразовый стаканчик и плеснула в него немного кипятка и холодной воды, запила, эти простые действия привели Полину в состояние относительного равновесия, ноги больше не подкашивались, а происходившее на втором этаже отсюда слышно не было, и казалось, что в доме все спокойно, все и было спокойно, ей просто приснилось, нужно вернуться, посмотреть и убедиться…
Она так и сделала.
Не совсем. Полина подошла к двери в холл, но войти не осмелилась, в коридоре было холодно, она только сейчас обнаружила, что стоит босиком, а сверху опять стали слышны размеренные шаги, и Полина, будто под гипнозом, направилась к лестнице. Нет! — кричали все ее чувства. Остановись! — шептал разум. Но какая-то сила в ней, о присутствии которой Полина даже не подозревала, оказалась сильнее и чувств, и тем более разума, и шаг за шагом она приближалась к лестнице, а потом поднималась по ступенькам, а потом шла по коридору к спальне, окно в торце почему-то было открыто, а ведь она точно помнила, как закрывала все окна в доме. Из окна почему-то тянуло не холодом, а влажным южным ночным теплом.
Дверь в спальню была заперта — Полина сама заперла ее вечером, взяв плед, — нужно было повернуть торчавший в замочной скважине ключ, и это последнее движение она сделать была не в состоянии.
— Пожалуйста, — сказал замученный голос за ее спиной, — возьмите себя в руки, так невозможно разговаривать.
Полина обернулась — Крис Кадарос стоял у лестницы, такой же полупрозрачный, как вчера, разве что одежда на нем была другая, широкая хламида, развевавшаяся, как флаг на ветру.
— Пожалуйста, — повторил призрак, — успокойтесь.
— Зачем? — воскликнула Полина. Или ей только показалось, что она что-то воскликнула, а на самом деле губы ее были плотно сжаты? — Зачем это?
— Что? — спросил Кадарос, приблизившись на шаг, но все же оставаясь в некотором отдалении.
— Кровь!
— Кровь? — переспросил призрак, покачал головой и сказал медленно и внушительно: — Дорогая миссис Батурин. Я не пользуюсь этим варварским методом. К тому же обстановка не та. В доме не происходило убийств. Здесь вообще никто не умер за полвека. Это естественная реакция организма на… гм… как бы объяснить попроще? Я нервничал, не застав вас, это так естественно, верно? Вы почувствовали мое состояние…
— Вы думали о крови? — была это мысль или Полина все-таки говорила вслух? — Хотели отомстить?
— Глупости, — решительно сказал призрак. — Вы ощутили мои эмоции, и в вашем подсознании они трансформировались в привычное представление о том, что способно сделать привидение. Есть природный закон, не помню, как он формулируется, в физике не силен, простите. На теле и одежде пятна не остаются, а на полу и потолке — это действительно навсегда… Что с вами?
Полина оседала на пол, она чувствовала, что ноги у нее подгибаются — медленно-медленно, время будто притормозило бег, и тяжесть исчезла тоже, Полине казалось, что она стала воздушным шариком, но воздуха в ней было слишком мало, и шарик опускался, коснулся пола и зашипел…