Князь Александр Невский строго требовал от своих дружин, засаженных в глухомань, чтобы не только военное дело проходили, учились владеть оружием, понимать татарскую хитрость, но и чтобы впрямь стояли – каждая дружина на своем промысле. Ватага – ловецкая, ватага – зверовая, а те – смологоны, а те – медовары. Невский сажал их по озерам и рекам, чтобы, когда придет час, быстро могли бы двинуться к югу – во владимирские и в поволжские города (Югов А., «За землю русскую»). И промысловыми умениями они должны были владеть по примеру угро-финских народностей.
Хотя исторические хроники не подтверждают того, что у А. Невского были тайные дружины. Исторические
летописи говорят о том, что в 1278 году князь Дмитрий Александрович с новгородцами и со всею Низовскою землею казнил карелян и взял землю их на щит, потому что «покрещенное в христианскую веру» племя стало возмущаться.
Еще князь Ярослав Ярославич собирался наказать карелу в 1269 году.
С финскими племенами борьба продолжалась, отказывались платить дань и новгородцам и шведам, поэтому в 1292 году новгородцы ходили воевать Емскую землю (Ямь).
Шведы тоже не отстали от своих намерений и в 1300 году вошли в Неву.
Маршал Торкель Кнутсон (правивший Швецией в малолетство короля Биргера) сам присутствовал при строительстве города, основанного в устье реки Охты. Город был назван Ландскроной, что в переводе означает – Венец земли!
Несмотря на то, что в новом поселении был оставлен сильный гарнизон с воеводою Стеном, через год город был взят великим князем Андреем с полками и сожжен, а гарнизон большею частью истреблен!
Финно-угорские народы, расселяясь вдоль рек рядом с озерами и болотами, считали себя защищенными от неприятеля, пока не узнали о наступлении Батыя, использующего для своих набегов зимнее время, когда все водные препятствия скованы льдом. Войска хана Батыя не дошли до Новгорода всего сто верст! Под натиском татарских полчищ преклонились мордва, меря, черемисы и многие другие. Северные и северо-восточные угро-финские племена могли оказаться «среди двух огней»: с одной сторо-
ны татары, а с другой – шведы. Да еще и Господин Великий Новгород требовал податей! «Из двух зол» им пришлось выбирать меньшее. Если татары требовали себе дань – десятину от всего, то шведам надо было не только все отнять, но еще и оборотить в свою веру или, что еще хуже, убить!
Карамзин H. М. в «Предании веков» пишет, как Михаил Тверской после пребывания в орде у хана Узбека и побывав под стенами Новгорода, отказавшись от битвы с новгородцами, решил отправиться домой в Тверь прямым путем, «ближайшею дорогою, сквозь леса дремучие. Там войско его, между озерами и болотами, тщетно искало пути удобного. Кони, люди падали мертвые от усталости и голода; воины сдирали кожу с щитов своих, чтобы питаться ею. Надлежало бросить или сжечь обозы. Князь вышел наконец из сих мрачных пустынь с одною пехотою, изнуренною и почти безоружною».
Вот тогда-то и могла состояться встреча князя Михаила с кем-то из угро-финского племени весь. Поскольку все территории, вплоть до Ладоги, были под началом Великого Новгорода, в племени должен был быть толмач для переговоров с новгородскими купцами, что давало возможность для племени приобретения и выменивания товаров. Язык у племени сохранялся свой. Ладьи, принадлежавшие племени, тоже могли быть задействованы в уходе – отплытии племени на новое место жительства. Такая практика использовалась позднее и описана у В. Даля. Уводя людей из-под начала Новгорода, Михаил мог не только обзаводиться людьми ремесленными, ближе к себе, но и наказать таким образом новгородских строптивцев, которым племя тоже платило дань, а новгородские купцы получали от финских охотников такую любимую всюду пушнину.
Примером Михаилу Тверскому мог быть его предок: еще великий князь Владимир Святославович, основывая новые города по рекам Десне, Остеру, Трубежу, Суле, Стугне, населил их кривичами, чудью, вятичами.
Князю Михаилу Тверскому был прямой смысл пригласить к себе на жительство угро-финское племя весь, замученное грабительскими поборами шведов. (Таким, наверное, образом было создано угро-финское поселение в Тверской области и город Весьегонск.)
«За Старую Ладогу (в 1000 году город назывался Альдегабург) сражался с великим князем Российским еще норвежский принц Эрик, во главе шведского войска, а позднее этот город стал приданым дочери шведского короля Олофа – Ингегерды, вышедшей замуж за князя Ярослава. И шведы в конце тринадцатого века и начале четырнадцатого всячески старались вернуть себе утраченные территории, богатые «мягким золотом», речным жемчугом, древесиной и пенькой и медом и воском.