От него тянуло чем-то, что не принадлежало земному миру. Пайпер прекрасно это понимала, – он, как-никак, из Сигрида, если верить дяде Джону, – но было в нем что-то еще. Несмотря на внешнюю робость, которую Пайпер отметила изначально, сейчас Гилберт ей казался куда более сильным и опытным человеком. Он был примерно одного с ней роста, худой и с растрепанными волосами, укладывающимися в легкие кудри, из-за чего казался похожим на непоседливого ребенка. Таким он напоминал Пайпер Эйса. Но сейчас, сидящий между скалящим зубы Данталионом и ежесекундно вздыхающей королевой фей, Гилберт выглядел по-настоящему взрослым. Словно все, что здесь происходило и произносилось, он уже встречал и совершенно этому не удивлялся.
Пайпер прекратила следить за развивающимся спором. Королева, кажется, не меньше двух раз успела напомнить, ради чего она сюда явилась так рано. Господин Армен, старичок с редкими волосами, постоянно осаждал ее. Господин Илир (имя которого Пайпер каким-то чудом все же услышала), второй старичок, являвшийся воплощением спокойствия и дружелюбия, не вмешивался в их разговор. Он лишь изредка вставлял какую-нибудь реплику, заставлявшую сидящего рядом с ним темнокожего мужчину широко улыбаться. Застывшая за спинкой стула Гилберта Шерая с негодованием смотрела на всех спорящих. Сидящая рядом с Пайпер Марселин иногда поясняла что-то, но девушка ее не слушала. Гилберт не делал никаких попыток вмешаться.
Пайпер себя не понимала. Она так рвалась сюда. Так хотела получить ответы на свои вопросы. Но уже оказавшись здесь, в окружении настоящих сигридцев, как минимум часть из которых пережила Вторжение, молчала.
«Спроси о северном заклятии», – прозвучал голос в ее голове. Пайпер показалось, что и Гилберт его услышал. Он подозрительно сощурил глаза и уже открыл рот, но Пайпер его опередила.
– Я хочу узнать о северном заклятии, – произнесла она, ее голос эхом разнесся по всему залу.
Данталион презрительно хмыкнул и откинулся на спинку стула. Джонатан удивленно покосился на племянницу, в то время как королева фей, улыбнувшись, словно нежащаяся под солнечными лучами кошка, протянула руку к Гилберту. Пайпер сама не знала, чего ожидать, но все равно была сильно удивлена. Королева медленно провела ладонью по непослушным темным волосам Гилберта, и он не отстранился. Даже Шерая не наградила королеву испепеляющим взглядом. Но, выждав несколько мгновений, Гилберт все же повернулся к ней, и та убрала руку, с притворным сокрушением покачав головой.
– Откуда ты знаешь об этом? – осторожно спросил Гилберт. Внешне он никак себя не выдавал, но Пайпер чувствовала: ее слова задели его.
– А это важно? – уточнила она, проведя пальцем по краю стола. – Я хочу знать, что это такое.
– Это миф о божественной каре, когда-то очень давно насланной на великанов и мой народ, – не поведя и бровью, ответил Гилберт.
– Кстати, о великанах. Дядя Джон сказал, что в этом мире многие из Сигрида. Феи, эльфы, люди. Но где великаны?
Пайпер заметила, как Данталион заинтересованно скосил глаза на Гилберта. Тот вздохнул, покрутил кольцо на пальце, которое Пайпер заметила только сейчас, и ответил:
– Великаны были истреблены во время Вторжения, начавшегося на севере.
– А ты у нас?..
– Ребнезарец, – с улыбкой ответил Гиберт.
Пайпер нахмурилась. Дядя Джон показывал ей карты Сигрида, и, кажется, там была страна с похожим названием. Ребнезар.
– В чем суть этого заклятия?
– Ты позволишь мне рассказать об этом после? – слегка наклонив голову, спросил Гилберт. – Это не слишком приятная история. Я не хочу вновь заливаться слезами перед всеми.
Данталион вновь хмыкнул.
– Это уже интересно, – не обратив внимания на него, проворковала королева. – Сальватор, которая знает то, что наш дорогой птенчик прячет глубоко в себе. Как же ты узнала об этом, моя дорогая?
– Пожалуйста, не называйте меня так.
– Я бы сказала, что вижу в тебе Йоннет, Первую из Сигрида, но это было бы нечестно по отношению к тебе. Если ты позволишь, я не буду сравнивать тебя с ней. По крайней мере, до тех пор, пока ты не попросишь. Договорились?
Королева была похожа на хищницу, приготовившуюся атаковать свою добычу. Пайпер больно сжала кулаки под столом, надеясь, что это ощущение позволит ей отвлечься.
– И все-таки, – едва слышно зашептала Марселин, – ответить ей стоит.
– Я подумаю, – выдавила из себя Пайпер.
Джонатан с Шераей кидали ей предупреждающие взгляды. Данталион, расплывшийся в широчайшей улыбке и обнаживший свои клыки, кивнул ей.