По дороге ему повстречались парочка грибников. Откуда они только здесь взялись? Чтобы не переводить патроны, достал из-за спины сапёрку. Пара коротких взмахов, и грибники рухнули в лужу с отрубленными головами.
Смеркалось. Солнце садилось за поросший деревьями горизонт, и в конце концов скрылось вдалеке за развалинами какого-то города. Когда он добрался до Южного, всё небо было окрашено в тёмно-красный цвет. Отчим утверждал, что это плохая примета, будут кровопролитные бои.
Он помахал рукой мокнувшим под дождём караульным у ворот и устало поплёлся в сторону гостиницы. В какой-то момент почувствовал себя самым несчастным человеком в мире. Когда от порыва ветра промокший насквозь китель неприятно прилипал к спине. Военные проводили его долгим взглядом, но не проронили ни слова. Краем глаза Давид увидел, как один что-то шепнул другому, и тот, кивнув, помчался прочь.
Распахнув ударом ноги входную дверь, он вошёл в холл, поганя расстеленный под ногами ковёр. Еле переставляя ноги и оставляя на ковре пудовые комки грязи, зашаркал к себе на этаж. Из-за стойки показалась полу лысая голова владельца отеля. Посмотрев на бледного, опухшего от укусов насекомых, стучавшего зубами героя, он спросил:
– Изволите вызвать врача?
– Обойдусь... – Разлепив посиневшие губы, ответил Давид. – Миша где?
– В вашем номере... Боюсь, у нас с вами проблема...
– У меня проблем нет! Я всем доволен... – Со злостью прошипел герой.
– Видите ли, ваш питомец изгрыз всю мебель. А что не изгрыз, так переломал.
– Я же его привязывал к батарее?!
– Оторвал с куском стены... Я хотел было снова привязать, так он мне чуть ногу не отгрыз! – Пожаловался мужчина, показывая перемотанную бинтом ногу. Бинт на ноге был перепачкан настолько, будто потерпевшему пришили конечность заново.
– Горячей воды в номер. – Скрипнул зубами Давид. – И ужин.
– А как же ущерб?! – Жалостливо всхлипнул мужчина.
– Всё потом! – Махнул рукой герой и поплёлся к лестнице.
– Вот и пускай этих дикарей! – Послышалось бормотание за спиной. – Мало мне того раза, когда они в номер корову пьяные затащили... Вот говорила мне мама, иди, сынок, в электрики. Работа спокойная, шабашек всегда куча…
Ключ, дважды щёлкнув, отворил замок, и Давид, приоткрыв дверь посмотрел на царящий внутри беспорядок. Чуть не сбив его с ног, к нему кинулось нечто тёплое и мохнатое. Почесав питомца за ухом, и чмокнув в мокрый чёрный нос, он разделся и положил вещи на изгрызенный стол. Стулья, покрошенные в щепки, валялись на полу, а кровать держалась на одной ножке. Миша радостный забегал по комнате, таская за собой гремящую чугунную батарею.
Давид ударом ноги отломал оставшуюся ножку кровати, отвязал медвежонка и обессилено рухнул на кровать. В дверь постучались, вошёл хозяин с широким алюминиевым тазом, парующей пятилитровой кастрюлей с кипятком и квадратным куском коричневого мыла. Поставив ношу на стол, с надеждой взглянул на героя.
Тяжко вздохнув, Давид порылся в своём рюкзаке и, отсчитав мужику десять фильтров, принялся умываться, громко фыркая и разбрызгивая вокруг воду. Дверь тихо закрылась. По-видимому, хозяин оказался не в обиде.
Обмывшись и промыв начинающие загнивать после укусов червей ранки, Давид попытался выкупать Мишу. Яростно протестуя, медвежонок цеплялся лапами за края миски, но в конце концов герою удалось намылить, а затем и смыть налипшую грязь с его мягкой шерсти. Миша залез на кровать, и, обидевшись на весь мир, закутался в одеяло. Вскоре со стороны кровати послышалось сопение. Доставши из рюкзака аптечку, герой принялся обрабатывать и перевязывать синяки и ссадины.
Дверь без стука распахнулась. На пороге возник Ярл в компании стоящих за его спиной вездесущих телохранителей.
– Почему не ко мне с докладом?! – Угрожающе взревел Ярл. – Удалось что-то разузнать?!