– Ох… всё так просто, и всё так сложно… Мне… мне не так много осталось, – грустно улыбнулся он и оголил левую ногу. На лодыжке, вокруг вчерашней раны, на коже проступили синие пятнышки.
– Что… это? – в ужасе отшатнулся я. В голове пронеслись самые жуткие мысли, но я не хотел в это верить.
– Ты, наверное, и сам уже догадался… – с грустью ответил Павлов.
– Этого не может быть… Нет… Нет! – сначала меня захватила злоба, а затем в один миг все силы ушли. И в приступе слабости я упал на пол. – Как… так?..
– Видимо, вчера мне не повезло… Вытянул свой несчастливый билет, – Павлов попытался улыбнуться, но мне не стало легче.
– Но ведь… Но ведь ты не можешь вот так просто умереть! Ты не можешь… не можешь меня так оставить… – отчаяние наполняло с каждой секундой всё больше. Слёзы с болью проступили на засохших глазах, заставляя картину мира расплываться, а после этого они тяжело и быстро покатились по щекам, будто два огромных валуна мчались с крутого склона.
– Нет, Костя. Я же ещё не умру… Мы ещё повоюем! – сказал он ободряюще, а затем тихо и мрачно добавил: – По крайней мере, я буду помогать тебе до последнего, друг. Пока могу ходить, пока соображаю…
«Друг? Меня уже давно так никто не называл… – подумал я. – И ведь действительно: у меня до этого не было друзей, настоящих друзей… и вот, когда появился один, его у меня отбирают».
Всё это пронеслось в голове так быстро, что я даже не успел нормально осознать это. Слёзы стекали по лицу, стало очень страшно.
– Если… если умрёшь ты – я… я сам не смогу выжить… – мрачно подметил я. – Один… ты оставишь меня одного…
Чувство безысходности захватило меня, будто тёмная клетка, что захлопнется через несколько дней, где тебе остаётся просто ждать этого момента.
Павлов слез со стола. Похрамывая, подошёл, и сел рядом:
– Верь в себя, Костя. Сомнения рождают слабость. Помнишь, что я сказал, когда тебя избил Максим?
– Причём тут это? К чему ты вообще?
– Пойми, что я не просто тогда хотел тебя поддержать. Я не врал. Если ты ещё сомневаешься в моих словах – просто подумай, где сейчас Максим, а где ты, – эти слова подействовали как удар током. Там, внизу, не было времени, чтобы подумать об этом.
– Но ведь это из-за тебя. Сам я ничего не сделал, – тихо подметил я.
– Ты правильно поступил. А Максим – нет. Это всё равно важно.
Я всегда знал, что жизнь накажет его. Что всё его зло вернётся к нему самому, ведь зло никогда не бывает забыто.
«Может, все эти поговорки правдивы? Про карму, про бумеранг?»
После небольшой паузы Павлов продолжил всё так же спокойно и размеренно:
– Костя, послушай, я научу тебя. Научу тому, как нужно выживать. Ты сможешь прожить много-много лет, до самого конца всего этого. Много-много лет… – он резко закашлял в руку. Я мельком увидел красные капли на пальцах. Палов быстро вытер руку и продолжил, не обращая внимания: – Выйдешь в один прекрасный день на улицу, вдохнёшь полной грудью и крикнешь: «Я выжил!» и больше не будешь бояться тех, кто тебя может услышать. А в глубокой старости будешь сидеть на крыльце дома, ведь выжившие построят новую цивилизацию, и смотреть на закат с любимой женой, и будете вспоминать всё это как дурной сон. Люди уже и раньше сталкивались с трудностями, и каждый раз кто-то выживал.
Я не разделял такие мечты, но невольно тоже вообразил эту картину – это была утопия, настоящий рай. От одной только мысли об этом чувствовалось тепло солнца, которое приятно ласкало кожу, тёплый летний ветер.
Я невольно начал улыбаться и появилось сильное желание остаться в этой иллюзии навсегда. Невольно появилось желание жить, которого этого не замечал. Это было что-то естественное, что-то животное, будто первобытный инстинкт.
Но реальность всегда сильнее. Сильнее любой иллюзии. Открыв глаза, я снова увидел комнату, в которой мы находились и грустное серое небо, которое проливало свои слёзы весь день.
Я вспомнил об «укусе» и мигом весь настрой разбился, будто хрупкий хрустальный бокал надежд, упавший на бетонный пол окружающей действительности.
Я не мог просто так согласиться с этой мыслью:
– А лекарство… разве ничего нет? – спросил я тихо, в отчаянии. – Должно же быть что-то…
Павлов отрицательно покачал головой.
– Я… – я подскочил и начал ходить туда-сюда по комнате. – Я не верю! Нет! Ты же не можешь умереть от простой царапины. Да как?.. Как это вообще возможно?!
– Костя… – грустно сказал Павлов и потянулся ко мне.
– ЧТО?! – крикнул я. – НЕТ! НЕТ!!
Я уже не мог контролировать себя. Слёзы шли безостановочно. Голос срывался на крик. Я не слышал ничего, кроме другого голоса в голове: