– А скоро мы приедем?
– Уже почти…
Веки тяжелели. Всё снова налилось свинцом.
«Раз, два…»
Я заметил Максима напротив. Он весело мне подмигнул, и я отключился.
День 68-72
― Костя… Костя, вставай, – чья-то рука мягко дёргала за плечо. Я нехотя открыл глаза – это была Катрин.
Я медленно встал с небольшой картонки, не понимая, что происходит, но, вдруг, мне стало так стыдно за себя: лохматый, грязный, весь в порванных лохмотьях… А рядом стояла она: вся в белой одежде, словно светилась, и светлые волосы слегка качались при небольших порывах ветра, что летели сюда с главной улицы.
Её образ был такой чистый, что я мысленно дорисовал ей кольцо над головой и крылья позади.
«Ангел», – подумал я.
Она так и стояла, протягивая мне руку, и мягко улыбаясь:
– Пойдём, нас ждут, – я послушно дал руку и позволил себя вести. Через пару секунд мы были уже на главной улице: широкая улица, серые, будто картонные, панельные дома по бокам, и бесконечное движение. Всё двигалось лишь в одном направлении – влево.
Катрин скрылась среди толпы одинаковых безликих существ. Я посмотрел в сторону, куда устремились всё и вся, но не увидел там даже конца бесконечной цепочки – только серое небо в том месте темнело и выглядело зловещим.
Я машинально отвернулся в другую сторону, вправо – там, над толпами людей, был какой-то приятный, мягкий свет.
«Зачем они все идут не туда, а, наоборот, оттуда? Я… я не пойду с ними», – мысль пронеслась молниеносно, решение было принято.
Я стал пробиваться сквозь толпу, чтобы добраться до света. Было тяжело, но какое-то слепое желание горело внутри и заставляло пробиваться сквозь толпу. С каждым шагом дорога всё круче уходила вверх, но для окружающих ничего не менялось, они шли всё так же прямо, что выглядело неестественно.
Я обернулся, чтобы понять, насколько же продвинулся – что-то поменялось: несколько фигур окрасились, будто проявляя что-то своё. Это фигуры были больше похожи на людей, и двигались, как и я, все к свету, продираясь сквозь толпы «копирок». Среди них, на противоположной стороне улицы, была Кэтрин – она была среди «живых» людей. Некоторые сбивались в группы, помогая друг другу.
Меня догоняли несколько человек: темнокожий парень, светловолосая девушка и крепкий высокий парень. Встретившись со мной взглядом, девушка улыбнулась и весело помахала мне рукой. Я отвернулся, и постарался двигаться вперёд. Уже приходилось карабкаться, хватаясь за других людей, что шли всё так же прямо.
Свет ослеплял. Что-то шепнуло возле самого уха:
«А что, если ты прав, а остальные ошибаются?».
Я обернулся посмотреть на источник шёпота – чья-то широкая улыбка. Всё вмиг оборвалось.
Я резко открыл глаза. В голове была каша. Остатки сна быстро улетучивались, опустошая разум. Острая боль в груди окончательно очистила мысли. Холод окончательно добил сон, пробил озноб.
Я был всё так же прикован и лежал на лавке.
«Что…» – пронеслась мысль в голове, но не успел я её закончить, как услышал голоса, совсем рядом, с улицы.
– Свет… Света, блин, лисен ту ми… нельзя! Андестенд? Не-ль-зя. Он же, он же… ну… это, понимаешь? – неуверенно говорил негрубый, но мужской голос. Он был мне уже знаком.
– Миша, хватит. Ты же видел его – какая опасность? Он же ребёнок совсем. Ему же лет тринадцать всего, – спокойно ответил женский голос.
– Ну, так и тем более – зачем его брать?
– А ты предлагаешь его оставить? М-м? Ты хотел бы, в свои тринадцать лет, чтобы тебя оставили без оружия, с этими… тварями один-на-один?
Повисла небольшая пауза.
– Вот и я так думаю, – заключила девушка. – Он же и суток не продержится.
– Лисен… ну, я же тебе рассказывал – да ты и сама всё прекрасно видела… – Миша осёкся. – У него психоз… Я не уверен, но…
– Миша, мы не оставим мальчика. Точка. Ты у нас эксперт по психике – вот и вылечи его.
– Я психолог, а не психиатр… – чуть тише ответил Миша.
– Неважно, – твёрдо сказала Света.
– Ещё как важно!
– Всё, Миша, хватит! – отрезала Света. – Мальчик остаётся, и точка. Тем более, он может знать что-то о том, что за херня здесь произошла. Нас не было всего несколько месяцев, но всё – никого… Я не знаю как ты – а мне тяжело поверить, что всё разрушено, что жизнь кончена. Как?.. Ты же помнишь, что за всю неделю нам встретилась лишь одна машина? И та… – голос Светы дрогнул, – … та тварь…
– Послушай, Света, может это никакой и не монстр – так, шизик или алкаш. Он и слова сказать не мог, одно мычание.
– В том-то и дело, что я не уверена в том, что видела. Но мальчик остаётся тут, и ты ему поможешь. Всё, – Света говорила очень уверенно. Я сотни раз слышал подобные споры между мамой и братом. Я знал, что Света уже победила. Знал это и Миша.