– Стой здесь пока. Я пойду осмотреть. Если всё нормально, дам знать, а сам пойду потом на склад. Поняла?
Кристина кивнула. Я пошёл вперёд, медленно ступая. Под линолеумом предательски поскрипывал деревянный пол. Зелёные пластмассовые бутылки с пивом так и остались стоять у стены в упаковках, никем не тронутые. На захламлённых полках плотно стояли чаи, приправы, кофе. Ценники… как же это было давно. Мы давали бумажки и просто получали нужный товар, а не находили его. А за эти самые бумажки работали. Какая-то глупость, если задуматься.
Я невольно усмехнулся. Кристина удивлённо посмотрела на меня, но я ответил жестом, что всё нормально. Затем аккуратно приподнял полку и оказался за прилавком. В первый раз был здесь. Маленькие полочки внизу давно заросли плотной паутиной, едва виднелись кончики разноцветных пакетов. Пока что всё было нормально, спокойно – и это меня настораживало больше всего. Очень редко так бывает. Что-то должно пойти не так. Неважно что, но что-то.
Приподнял руку, сжатую в кулак, и разжал его. Кристина кивнула и медленно пошла в мою сторону, а сам прошёл в маленький неприметный коридор, который вёл к подсобным помещениям.
В самом начале были два боковых ответвления. Достал фонарик и посветил: швабры, вёдра, ящики – ничего интересного. После этого коридор резко заворачивал вправо, а прямо была деревянная дверь. Аккуратно дёрнул за ручку и оказался в тесном помещении, где у двери стоял умывальник, а чуть дальше, за маленькой перегородкой, был туалет. Грязный, без стульчака. Видимо, продавцам не особо был важен комфорт.
Прошёл дальше и вышел в комнату, плотно заставленную ящиками, мешками, упакованным бутылками. Это был склад. Здесь нужно быть особенно внимательным – охотники лучше всего прячутся в таких местах.
В голове пронеслось воспоминание и лицо Лёши, когда от его, ещё живого, тела отрывали куски восставшие – уж лучше перестраховаться.
Шёл медленно, просвечивая каждый угол, каждый ящик – всё, что только мог. Здесь всё стояло в таком порядке, что получался небольшой лабиринт, и мне казалось, что шёл не просто внутрь, а что там меня обязательно ждёт Минотавр. Или какой-нибудь кубок.
– Костя! Костя!! – закричала Кристина. Даже не просто закричала, а завизжала. А после этого быстро вбежала на склад.
– Что такое? Ты в порядке?
Девочка вытянула дрожащую руку.
– Там… – тихо сказала она, со слезами на глазах.
– Что?… – едва спросил я, как услышал тихое мычание и стоны – восставшие. Из коридора шёл целый гул голосов.
Не меньше двух десятков – откуда?!
Выключил фонарик.
«Что делать?» – думал, постепенно машинально отходя всё глубже внутрь склада в надежде на то, что пластмассовые коробки окажутся прочными стенами.
– Что делать? – тихо спросила Кристина. Я понял, что она едва сдерживала истерику.
– Я… стой сзади, – сказал я, и тут же вспомнил: – Пистолет. Достань пистолет.
– Откуда? – спросила девочка в панике, шаря по моему рюкзаку.
– Там, в маленьком кармане, на дне.
– На дне? Да… держи, – Кристина быстро вытянула пистолет и протянула мне. Взял его и выставил перед собой. Руки предательски дрожали. Металл отдавал мелким стуком.
– Не бойся, – я прикрыл левой рукой Кристину, заводя за себя, а правой держал перед собой оружие. Этот жест был скорее для себя, чтобы отвлечься от страха.
Было темно, а мычание и стоны лишь становились ближе, и, казалось, что их и самих становится всё больше. Послышался шум и возня, будто что-то упало.
Через несколько мгновений упёрся спиной в стену. Идти дальше было некуда. Обернулся.
– Ты только не бойся, ладно? – тихо сказал я, пытаясь улыбнуться. Я едва видел очертания лица Кристины в тех крохах света, что проникали сюда сквозь ржавые дырки в металлических листах. По её личику текли маленькие слёзы. Я их быстро вытер и проговорил дрожащим голосом слова, в которые не верил: – Мы прорвёмся. Не бойся.
– Мне страшно. Пожалуйста, не умирай, – она едва держалась, чтобы не зарыдать.
– Мы выживем. Обязательно выживем. Только не плачь, ладно? – приподнял её головку и посмотрел в глаза, пытаясь утешить.
– Обещаешь? – тихо спросила она, глотая страх.
– Обещаю. Я тебя ни за что не брошу, – ответил я и отвернулся, как только увидел на её лице улыбку.
– Я тебе верю.