- Э нет, брат, зона-то красная, а значит, не до приколов. Установа мусорская такова, так что читай то, что разрешают. Единственное, что радует зеков, так это результаты футбольных матчей, но пока ты дождешься газету с таблицей, все уже будут знать о результатах из новостей по телеку. Поэтому, если хочешь нести хоть какую-то пользу, то каждое утро заходи к Снегирю, знаешь этого нарядчика?
- Конечно, это земляк мой.
- Ну тем более. Он болен футболом и узнает все результаты по радио ночью. Заходи к нему с утра, переписывай и сразу читай. Вот это зекам нравится.
- Понятно. Толь, а где ты берешь гороскоп на каждый день? Из газет? А то ведь многие слушают, некоторые даже ждут специально.
- Ха-ха, - засмеялся Фофанов, - из газет! Да, из газет, только старых всяких. Я тебе дам. У меня много вырезок с гороскопами из разных там газет, их я и читаю, постоянно перемешивая.
- Так это, - возмутился я, - зеки-то ждут, надеются, у кого-то и совпадает даже.
- Ну и хорошо, что совпадает. Ты сам-то гороскопам веришь?
- Да нет, вообще-то.
- Ну вот и я тоже. Все это шняга бредовая, а раз зеки ждут, то читай. Какая разница свежий или старый, результат один и тот же.
- Ну дядя Толя, ну жук, - засмеялся я, - ну и продуман же ты!
- А без этого в нашем деле никак, Юрок.
- Дядь Толь, ты ведь и про колонию там что-то читаешь?
- Да. Эту информацию берешь в клубе. Тебе всегда будут нужны результаты колонических соревнований. Подойдешь к Данкину, он тебе покажет, что где выписать. Бывает, что он сам тебе дает какое-нибудь объявление. Или мусора попросят что-то прочесть, разберешься.
Читать выпуск надо было за пультом ОД[27]. Это был центр связи колонии. За пультом сидел ОД и зек-пультовик. Все телефоны в зоне были внутренние и соединялись между собой как раз здесь. Отсюда же зачитывались все объявления и команды на построение на завтрак, работу, обед, в клуб, на ужин, на проверку и т.д. Моей задачей было взять микрофон на пульте, в то время, когда в зоне шла проверка, включить его и читать весь подготовленный материал. По-началу было сложно, во-первых, было непривычно слушать свой голос, эхом прокатывающийся по колонии, во-вторых, у меня почему-то начинался мандраж и я начинал заикаться и сбиваться с текста, а в-третьих, мусора, которые находились в этом помещении, постоянно пиздели между собой на повышенных тонах или сразу начинали обсуждать прочитанное мной. А это мешало сосредоточиться.
Первые свои выпуски я готовил, зарывшись в газетах, и постоянно психовал из-за того что кто-нибудь из зеков заглядывал в газету через плечо. Потом стало полегче, я приспособился более-менее быстро находить в газетах то, что не вызовет отрицательную реакцию у ментов.
Обещание Неведова снять меня с отрядной работы сбылось через пару месяцев. Поэтому все это время я был заморочен по полной программе: колледж, клуб, отряд, газета. Я постоянно психовал, срывал свой нервяк на Мишане и каждый день был на волоске от поездки в изолятор.
Этим мучениям пришел конец с переводом в барак нового председателя коллектива отряда, Лехи Горелкина. Леху я знал по работе в восьмом бараке. Он, как и я, занимался делами барака, и постоянно составлял мне конкуренцию в зарабатывании баллов для отряда. Перевод его к нам облегчил и мое дальнейшее житие и сулил неплохое положение барака на уровне колонии.
Передав ему все отрядные дела, журналы и прочие хреновины я окончательно перебрался в клуб. Должность редактора была полностью независимой от зеков и частично от мусоров. Мне дали пропуск беспрепятственного передвижения по лагерю, допуск в библиотеку (в любое время), просмотр телевизора в неограниченном количестве. Это были льготы с большой буквы.
Проведя эти годы в лагере, я все-таки кое-чего добился. А именно, я добился независимости, да и обязанностей у меня поубавилось. Хотя ответственность возросла.
XXVIII
Перебравшись в клуб основательно, я понял, что независимостью тут и не пахнет. Конечно, это было лучше, чем раньше, но все же. Теперь помимо подготовки выпусков новостей мне надо было прописывать ритмовые партии в синтезатор. Сначала мне это очень даже нравилось, но потом, когда стали напрягать и требовать чуть ли не каждый день новые фонограммы, голова пошла кругом.
Коллектив художественной самодеятельности колонии был создан здесь для показухи, как, в принципе, и все остальное. Этот коллектив был нужен зоне для участия в смотрах-конкурсах между лагерями и для приезжающих в колонию комиссий. Вообще, если отталкиваться от «Положения о художественной самодеятельности в исправительных учреждениях», то конкурсы эти должны были проходить несколько отборочных этапов (внутреотрядных, внутреколлонических и управленческих), но в нашей зоне руководство пошло другим путем. Вместо того, чтобы устраивать смотрины бездарных зеков, да еще и отбирать среди них лучших, они создали коллектив художественной самодеятельности учреждения. Начиная с карантина, талантливых зеков забирали в клуб и делали из них артистов. Этих ребят освобождали от всех видов работ и дрочили репетициями, в то время, как в других зонах, самодеятельностью занимались после работы, в свое личное время. В нашем клубе было четыре коллектива:
- Духовой оркестр;
-ВИА «Отдыхай»;
- Ансамбль русских народных инструментов «Ивушка»;
-Цирковая студия «Арена»
За каждым из этих коллективом был свой руководитель, также в клубе был главный худрук. Вот этот самый главный худрук и составлял сценарии концертных программ совместно с председателем секции досуга колонии. Позже этот сценарий согласовывался с начальником колонии. После этого шла жесткая отработка программы, на репетиции которой частенько захаживал сам хозяин и давал советы. Постанова была такова, что мы обязательно должны были брать первые места в соревнованиях между другими колониями, в противном случае нас отправляли на исправительные работы на месяц, а клуб закрывали на «профилактику». По всем таким смотрам велась фиктивная документация на Управу об отборе участников в сборную колонии из рабочих отрядов. То есть, получалось так, что против сборных команд других колоний мы выставляли профессиональный, специально обученный коллектив, который практически всегда побеждал.
В связи с этим мне и приходилось работать дни напролет, так как фонограммы надо было писать для всех коллективов, включая команду КВН колонии и художественную самодеятельность мусоров. Да, да.. – у мМентов тоже была своя самодеятельность, и они соревновались в творчестве с соседними ИУ[28].
Радовало то, что записывать мне надо было только барабаны, а все остальное доставалось Андрею. С другой стороны, была в клубе и хорошая сторона: мы могли позволить себе чифирнуть разок-другой, да покурить вне расписания, что строго пресекалось на промзоне, например. Постепенно я влился в коллектив и даже заинтересовался его творчеством. Мне, как и многим другим, конечно, не нравился весь этот клубный репертуар, и я потихонечку начал навязывать свои предложения по этому поводу. Конечно, играть Punk-Rock в этих стенах нам никто бы никогда не позволил, но просунуть в сценарии к концертным программам произведения таких групп как: «Моральный Кодекс», «Чиж&С°», «Воскресение» и даже «Ария» нам все-таки удалось.
Помнится, один раз нам сказали сделать программу, посвященную празднованию Рождества Христова. Мы думали, гадали, подбирая репертуар, а в голову ничего не приходило. Ну не станешь ведь молитвы на всю зону голосить под гитару! И тут Леха Иванов двинул идею:
- А что, парни, давай «Владимирскую Русь» сделаем? Помните у «Черного Кофе»? Там и начало такое в тему: «Деревянные церкви Руси», а?
- А ты не боишься, что нас прямо со сцены в каменную церковь колонии угреют, - съязвил Андрюха.