Любопытство заставило меня подойти к Собору. Я хотел в последний раз взглянуть на место, которое всю жизнь считал своим домом. Может, я никогда больше не увижу его. Быстрыми шагами я направился к перекрестку.
Это была ошибка. В боковой улочке царила темнота, но на перекрестке было светло от фонарей Собора. Я вышел на улицу, прежде чем заметил в темноте на другой стороне улицы огонек, висевший на уровне лица мужчины в черном.
Потом хриплый голос приказал:
- Спрячься в тень, идиот!
Разум мой застыл от ужаса, но тело среагировало само. Кивнув, я вошел во мрак.
И тут же кто-то воскликнул:
- Ты не из Группы!
- Конечно, нет, - сказал чей-то голос так близко, что я почувствовал на затылке дыхание. Что-то твердое коснулось моей спины.
Мне показалось, что я услышал приказ Силлера: "Не подходи так близко! Держись подальше!" Едва почувствовав прикосновение оружия, я повернулся на пятке и левой ударил по руке с пистолетом. Темнота осветилась голубой вспышкой. Мой правый кулак двигался медленно, казалось, даже очень медленно, но голова мужчины оказалась еще медлительнее, и кулак встретил плоть и кость. Мужчина охнул и упал. Я не стал ждать и побежал.
Я был уже в двадцати шагах, когда первый разряд с электрическим треском пролетел мимо моей головы, и волосы встали дыбом. Позади раздавались крики и топот.
- Вызовите Сабатини!.. Целить в ноги!.. Перехватите его!..
Гнаться за ним, попасть в него, поймать его и выбить из него, где камень! Бегите, ноги, бегите. Это вас они хотят заполучить. Бегите, ноги, или вас отсекут, как множество других. Бегите, пока можете, или вам никогда больше не бегать. Бегите!
Я бежал по темным пустым улицам, и мне казалось, что я уже никогда не остановлюсь. Я бежал быстро, погоня осталась позади, но едва я замедлил бег, чтобы отдышаться, как топот стал громче. Темные здания так и мелькали мимо.
Мчась прямо вперед, я не мог от них оторваться, но и они не могли меня достать, пока я бежал. Они не могли забежать вперед и преградить мне путь. Я опасался узких и темных незнакомых улочек. Агентам они были известны. Агенты знали, как они проходят, какие из них кончаются тупиками, ловушками для глупцов. В конце концов они схватили бы меня, продолжай я просто убегать.
Повернув, я остановился, тяжело дыша и держа в руке пистолет. Они были совсем рядом, и я залил улицу серией разрядов. Погоня остановилась, теперь они шли осторожно. Я двинулся дальше.
Мне удалось проскочить два дома, прежде чем они вновь подняли крик. Мое дыхание стало ровнее, сердце билось чуть медленнее. Но с остальным было плохо, и я понял, насколько близок к концу.
Я бежал и бежал; тело мое могло скоро отказать, но разум работал на удивление холодно и спокойно. "У-бежи-ще, у-бе-жи-ще" - вот какой ритм был у моего бега, неровный, безнадежный ритм. "Силлер знал бы, где спрятаться". Здания по обе стороны были уже не так разрушены, улица казалась более светлой, то и дело мерцали огни оживленного района. "Если меня схватят, не будет ни малейшего шанса, Ни малейшего".
Я наугад бросился в какую-то аллею, словно нырнул в в бассейн. Как сквозь туман сзади донесся голос: "Он побежал ион туда! Разделиться! Окружить его..." Голос затих вдали.
Я ударился обо что-то ногой, оно зазвенело и покатилось. Чувствуя, как предмет движется в темноте, я прыгнул, и руки наткнулись на округлую металлическую коробку. Упав, я несколько раз перевернулся, сжимая в руках пустую банку.
Тихо поставив ее на землю, я двинулся вперед, вытянув руки, и через несколько метров наткнулся на стену. Двигаясь вдоль нее, я вскоре понял, что на этот раз мне не повезло. Прохода не было. Стена с обеих сторон касалась зданий. Я зашел в тупик.
Посмотрев вверх, я почувствовал, как дыхание жжет мне горло. В нескольких метрах над моей головой густая темнота стены переходила в светлую темноту неба. Передо мной была не задняя стена здания, а просто ограда.
Я прыгнул. Пальцы скользнули по краю стены, и я упал на землю. Еще один отчаянный прыжок. На этот раз мои пальцы зацепились за край и уже не отпускали. Долго я висел так, не имея сил шевельнуться и чувствуя, как слабею с каждой минутой. Потом медленно я подтянулся и ухватился по-хорошему.
Чуть отдохнув, я осторожно перекинул тело через стену и скатился в глубокую черную бездну.
Открыв глаза, я увидел над собой небо, по-прежнему темное. Странный слабый звук донесся до моих ушей. Очень далекий или очень тихий. Поначалу я не понял, что это такое, потом сообразил все: что это, где и почему. Звук был близко, это был шорох башмаков по тротуару. Кто-то крался по другую сторону стены.
Я встал, чувствуя себя на удивление отдохнувшим, и вгляделся в темноту. Похоже, я оказался на каком-то закрытом плацу. Он был выложен плитами и находился выше, чем улица по ту сторону стены. Стена доходила мне только до плеча.
Башмаки подходили все ближе, всего два. Наконец ноги остановились, и до меня донесся тихий шелест ладоней, ощупывающих стену. Я не мог решить, бежать ли мне к другой стороне плаца, колебался, опасаясь шума, и пока я так рассуждал, решение приняли за меня.
По другую сторону стены послышалось шарканье башмаков, удар, царапанье башмаком о стену и тихий вздох. На фоне сероватой черноты неба появилась черная голова. Я смотрел, как он наклоняется и морщится, пытаясь пронзить взглядом ночь.
Правой рукой я схватил его за горло, чтобы он не мог предупредить остальных. Мужчина висел над стеной, извиваясь в моей хватке, и я чувствовал его нерешительность. Отпустив стену, он всем весом повис бы на руке, сжимающей его горло.
Инстинкт все-таки победил. Когда я сжал руку, он отпустил стену, потянувшись к моей ладони, но удушье успело его ослабить, а отчаяние отшибло навыки. Мужчина дергал мою руку, и, чтобы удержать тяжесть, я левой рукой схватил его за запястье. Он извивался, жилы на его шее вздулись. Я видел, как глаза его вылезают из орбит, а лицо наливается дурной кровью. Рука его дернулась в последний раз, а я откинулся назад и потянул на себя. Он перестал бороться, и мягкое тело упало к моим ногам.
Присев рядом, я коснулся его сердца - бьется. Я облегченно вздохнул - хватит уже убийств. Сняв с него куртку и тонкую шелковую рубашку, я без труда разорвал ее, а затем сделал из одного рукава кляп. Вторым я связал ему руки, я, широким куском - ноги.
Нельзя было терять ни минуты. Забравшись на стену, я бесшумно спустился в аллею и вышел из нее тихо и осторожно. Ближе к улице было чуть светлее, и я стоял в тени, оглядываясь, но так, чтобы оставаться невидимым самому. Улица выглядела пустой. Я заколебался на секунду, потом пожал плечами время было важнее, чем осторожность.
Ничьи крики не приветствовали меня, когда я вышел из аллеи. Выстрелов тоже не было. Я шел под стенами домов, тяжело дыша и вдыхая не обычный воздух, а нектар безопасности. Я шел в сторону света, который уже не означал гибели. Там были люди, которые меня не знали, свет, смех, жизнь. Я уже устал прятаться во тьме, ненависть и игра в прятки надоели мне. Но больше всего мне надоела смерть.
За несколько минут я добрался до границы света. Позади все было тихо. Убогие дома постепенно сменялись большими, роскошными и современными. Потом появились небольшие магазины. Свет шел от крупных зданий, расположенных, еще дальше. Они сверкали неоном и разноцветными чарующими рекламами. Из открытых дверей на улицу вырывались полосы света.
Я не ошибся - именно отсюда доносился громкий смех, беззаботный и неудержимый, звон бокалов и шум голосов. Я остановился и осмотрелся. Прохожих на улице было немного, некоторые выходили из одной двери и входили в другую, другие торопились куда-то по своим делам.
Наемник в расстегнутом мундире пурпурно-золотистых тонов, впечатляющем, несмотря на беспорядок, вышел на порог и окинул меня взглядом. Заметив мою черную форму, он повернулся и удалился. Какой-то корабль, мерцая в темноте, медленно опускался на землю.