Он нахмурился.
- Фриду? Она мертва, и ты это знаешь.
- Не Фриду, а Лаури. Ту, с темными волосами.
- Не знаю, о ком ты. - Он говорил все громче. - У меня нет никаких девушек.
- Мне нужна только одна, и я хочу ее получить, Сабатини. Если ты ее убил, то умрешь здесь. Если она еще жива, скажи, где ее можно найти, и я отпущу тебя.
Он захохотал, и смех его в тишине прозвучал неожиданно громко.
- Ты всегда был идиотом, Дэн. Будь у меня эта девушка - а ее у меня нет, - ты все равно не поверил бы моим словам.
- Я бы знал, можно ли тебе верить, - ответил я, и это была правда. - А тебе придется просто довериться мне, потому что выбора у тебя нет.
- По-моему, очевидно, что если уж я не могу тебе ничего сказать даже для сохранения собственной жизни, значит, я не лгу.
- Если только этот твой аргумент сам не является утонченной ложью.
- Ты меня переоцениваешь.
Так мы говорили еще долго. Сабатини все время прислушивался.
- Они не придут, - сказал я ему.
Он резко шевельнулся.
- Ты хитер, Дэн, ты всегда был хитрым. С самого начала. Ты мог бы держать в руках весь мир, если бы не был таким мягкотелым. Вместе мы могли бы наделать дел. Объединим наши силы, Дэн. Дай мне камень и скажи все, что о нем знаешь, а я расскажу, что знаю сам, и, может, вдвоем нам повезет найти эту твою девушку. Клянусь тебе: у меня ее нет, и я ничего о ней не знаю... но я найду тебе десять других, и ты ее забудешь.
Он наклонился, словно в запале, а я слушал его и знал, что это правда. Его слова были искренни, но в них крылось еще что-то. Пока я старался разобраться с этим, он прыгнул.
Сабатини летел в мою сторону, из света во тьму, и я,
11
отпустив шнур, ударил его кулаком. Его глаза еще были ослеплены светом, и я знал, что должен расправиться с ним быстро, прежде чем наши силы сравняются.
Охнув, он пошатнулся, но удержался на ногах и снова кинулся на меня, тень в тени. Я понял, что теперь меня видно на освещенном фоне. Наклонившись, я дернул шнур, свет погас, но Сабатини задел меня плечом, пока я стоял наклонившись. Упав назад, я перекатился, налетел на ящик и разбил его в щепки.
Вставал я осторожно. Склад когда-то заполняли экзотические пряности, продукты и ткани, но сейчас он был полон лишь зловонной темнотой. Где-то в этой темноте ждал Сабатини, и с каждой секундой я терял свое преимущество, потому что он все лучше видел в темноте.
- Дэн! - крикнул он, но это ничем мне не помогло - ведь стены отражали звук: "ДЭН! Дэн! дэндэндэн..." - Я убью тебя. УБЬЮ. Убью. Убьюубьюубью...
Странно, что в месте, где накапливались богатства со всей Галактики, мы встретились, чтобы сцепиться, как животные голыми руками и насмерть, потому что я знал, что один из нас не выйдет живым из этого склада. Я уже понял, где он, я почувствовал бьющую от него ненависть. "Интересно - подумал я. - Ненависть сопровождает страх. Сабатини боится меня, монаха Дэна. Не ведающий страха улыбчивый Агент с большим носом и холодными глазами боится меня". Сняв ботинки, я босиком двинулся в его сторону.
Под ногой у меня скрипнула доска, и я застыл. Он беспокойно шевельнулся, и я заметил его, черного на черном фоне. Я прыгнул, он инстинктивно увернулся, и мой кулак попал г плечо вместо подбородка. Сабатини отпрянул назад, а я бросился за ним, колотя по груди и голове, но без особого толка. Он начал отвечать на мои удары, а я вдруг ослабел, руки у меня опустились. Сабатини отскочил и исчез в темноте.
Я отдышался, сердце мое стало биться спокойнее, и я вновь вслушался в тишину. Он тоже отдыхал и наверняка видел теперь так же хорошо, как и я.
У самого пола что-то зашуршало - значит, он полз, но я не знал где. Потом стукнуло где-то в глубине склада, но это был не он - наверное, бросил что-то, чтобы отвлечь мое внимание. Наконец я понял, где он, - Сабатини старался добраться до двери. Тихо подбежав, я бросился на него.
Мне удалось прижать его к полу, но он по-змеиному вывернулся и оказался наверху. Я ударил его, опрокинув на спину, прыгнул еще раз, крепко схватил и уперся коленом в спину. Напрягая все силы, он попытался освободиться, но тут что-то треснуло, и тело его обмякло.
- А-а-а! - простонал он каким-то странным, не своим голосом.
Я с трудом встал, отыскал на грязном полу веревки и зажег свет. Сперва я подумал, что убил его, но Сабатини открыл глаза, по-прежнему темные и холодные. Он попытался встать, но тут же скривился и закусил губу. Закрыв глаза, он вновь растянулся на полу.
Я нашел ботинки и обулся.
- Дэн... - прошептал он. - Ты здесь, Дэн?
- Да.
- Кто ты такой, Дэн? - Я изумленно взглянул на него. - Ты не человек. Я поднялся с самого дна и пробился наверх, был никем, а стал диктатором крупнейшего из Объединенных Миров, где каждый сражался за власть, а Агентов было, как грязи в болоте. Но я добился всего, а потом бросил все, чтобы приехать сюда, хотя знал, что человек, оставленный замещать меня, узурпирует власть, как только я исчезну. Но я хотел получить камень: с ним я мог бы завоевать всю Галактику.
Он застонал от боли, долго молчал, потом заговорил снова.
- Только ты стоял на моем пути... сопливый послушник. И раз за разом ты побеждал меня. Кто же ты, Дэн?
Он был прав. Я победил его, даже когда он держал меня в комнате-пещере, и не имело значения, что вытащил меня оттуда кто-то другой,, ибо я уже и так выиграл. Это было странно и удивительно мне самому. Поэтому понятно, что он меня боялся.
- Просто человек, - тихо сказал я. - Обычный человек.
- Мне нужен был только камень, - его голос звучал почти нормально. - И вся Галактика была бы моей.
- Нет, - ответил я. - Он ничем бы тебе не помог. Он не поможет никому, такой человек еще не родился.
- Ты лжешь! - крикнул он. - Я бы знал, что с ним делать. Однажды я был рядом с ним и чувствовал его силу. Он излучал ее в меня, и в ней таилась вся Галактика.
Жажда, вот что таил в себе камень. Своя для каждого приблизившегося к нему но пользы никакой. Ни для Сабатини, ни для Силлера, ни для меня, ни для Лаури, ни для кого-то еще. Печально, что люди страдали и умирали ни за что. Впрочем, может, и нет: миром правят не предметы, а идеи.
- Дэн! - он говорил с большим трудом. - Ты не должен мне ничего, кроме ненависти, но я хочу тебя кое о чем попросить. Это не будет тебе ничего стоить, Дэн. Убей меня. Прежде чем уйдешь, прикончи меня.
Я взглянул на его бледное лицо, с носом, выдающимся еще больше, чем прежде, бросающим гротескную тень на бледную щеку. Сабатини и вправду хотел, чтобы я его убил.
- Я скажу кому-нибудь, где ты. Тебя вылечат.
- Нет! - воскликнул он. - Ради Бога, Дэн, не надо! Если уж не хочешь убивать меня, просто оставь здесь и позволь умереть. У меня сломан позвоночник, и я уже никогда не смогу ходить. Меня вылечат лишь для того, чтобы я ползал до конца жизни. Я, Сабатини! Нет, Дэн! Нет!
Голос его сорвался. Я знал, что впервые в жизни он просил о чем-то другого человека, и это было самое ценное, что можно было ему предложить, ценнее даже, чем камень.
- Где девушка?
- Не знаю, Дэн. Видит Бог, не знаю.
Он говорил правду. Даже если у меня еще оставались сомнения, то теперь я ему поверил. Он просил смерти и не лгал.
- У кого она?
- Ни у кого.
- Может, у Императора?
- Фу, - презрительно фыркнул он. - Этот идиот даже не представляет, что творится у него под носом.
- Граждане?
- Нет.
- Торговцы?
- Нет. Говорю тебе, ее нет ни у кого.
- Откуда ты знаешь?
- Я знаю о каждом шаге агентов и контрагентов, разведчиков и контрразведчиков. Они медлительны и неорганизованны, им не хватает сил, чтобы реализовать свои планы. Я узнал, что камень на Бранкузи, в то мгновение, когда он сюда попал. Прежде чем Фрида получила приказ от Граждан, я знал об этом и знал, куда она должна его отнести и кому. Но она не сделала этого, она несла его кому-то другому.