– Беги за шоколадкой, – развернул её за плечо Тихонов, под пылающим взглядом Амелиной.
– С тобой неинтересно, – обиделась Татьяна.
– Это что за балаган?! – возникла из воздуха, непонятно как не засветившись в коридоре, за прозрачной стеной лаборатории, Рогозина.
– Да вот, Галя, мы с Танюшей улики доставили, – глядя начальнице в глаза, разулыбался Майский, уводя её наружу.
Рогозина говорила по телефону в своём кабинете, когда раздался внутренний звонок: «Извини, потом перезвоню, – протараторила она на ходу в трубку, Тихонов срочно вызывает».
– Галина Николаевна, смотрите сюда, видите? – повернул к ней Тихонов бинокуляр.
– Вижу, Иван! А что я должна увидеть?
– Водоросль таникула паликулярис. У нас такие не водятся, только на Хенинских островах.
– Откуда же они на нашем земноводном?
– Не нашем, Галина Николаевна, лягушка – эндемик Хенинских островов, точнее острова Перикас.
– Так что ж ты мне голову морочишь какими-то водорослями, раз с лягушкой всё понятно?!
– Вы неправы, Галина Николаевна. Лягушка могла попасть на болота из зоопарка, института, или частного террариума. Чтобы понять через чьи руки она прошла и как попала к нам, необходимо изучить всю микрофлору и фауну, – пояснил программист-биолог профессору, доктору медицинских наук, со специализацией химико-биологические исследования.
– Ну хорошо, изучай. Только сейчас уже поздно. Давай по домам! По ночам спать надо! А завтра, с самого утра, ко мне с результатами!
Утром, войдя в лабораторию, Оксана обнаружила руководителя компьютерного отдела, спящего на рабочем месте. Голова Тихонова лежала на клавиатуре, а у ног валялись разбитые предметные стёкла и перевёрнутый штатив с пробирками.
– Ой, Ванечка, что ты наделал! – восклицала Амелина, гладя его по щекам и плечам. – Ты же все пробы загубил. Ой, что теперь будет?!
– Да не сплю я, не сплю! Я тут ночью одну программку замутил, – выпрямился Тихонов и поискал глазами на столе, заглянул под кресло, а затем подняв с пола мышь, подёргал её туда-сюда и недоуменно уставился на экран дисплея: «Вот блин! Всё стёр! Ну ничего, мы сейчас быстренько восстановим».
– А что делать со всем этим? – показала Оксана на загубленный результат работы следователей. Надо убрать, пока Галина Николаевна не пришла, она нам точно головы снимет.
– Не боись! Всё под контролем. Так даже лучше, быстрее сделаем.
Ванечка и Оксана сидели на полу. Он собирал грязь вокруг себя ушными палочками и обрезал их в пробирки, которые она подставляла, а затем, вытягивая руку, ставила в центрифугу.
– Это что ещё за цирк?! – вошла в лабораторию Рогозина. – Немедленно всё убрать и ко мне в кабинет!
– Мы следственный эксперимент проводим, Галина Николаевна, – Оксана поднялась с пола, прикрывая халатом высокую распорку юбки.
– Я не могу! – сказал Тихонов, пряча глаза. – У меня программа работает. Если я уйду, она перестанет работать.
– Ну хорошо. Ты оставайся. Потом подойдёшь.
Когда Рогозина с Амелиной вышли, Тихонов позвал девушку-лаборантку и вручил ей метлу и тряпку: «Всё аккуратно сметёшь в чистый пакет и отдашь мне, потом протрёшь полы тряпкой и тоже отдашь мне».
– Так, что вы за эксперимент проводили, Оксана? – спросила Рогозина, как только они вошли в кабинет.
– Понимаете, Галина Николаевна…
– Потом, Оксана, потом! Сейчас не до этого! Начальство результатов требует, а у нас ни одного подозреваемого. Ума не приложу, что делать, хоть лягушку им предъявляй!
– А ты права, Галя, – сказала, проходя и садясь за стол, Антонова, – возможно всё дело именно в лягушке, ведь со всеми проблемами царевич обращался именно к ней.
– Галина Николаевна, можно Ваш компьютер? – вбежал запыхавшийся Тихонов: «Вот, смотрите, – вывел он изображение на экран плазмы, – это Некоторое царство, дворец Царя. Это царское крыльцо, а это вход в палаты Ивана, дурака, для краткости, здесь и далее опустим…»
– Тихонов, не отвлекайся! – сделала замечание патологоанатом.
– А почему дурака? – удивился капитан полиции Степан Данилов. – Он же вроде Иван Царевич.
– Это он по одной из версий Иван Царевич, а по другой – Иван-дурак. Там вообще тьма версий. Но я создал программку, она всё экстраполировала и вывела усреднённый вариант.
– Ваня! Ты мне русским языком скажи! – потребовал интеллигент в третьем поколении, капитан полиции Константин Котов.