Одно лишь можно сказать с уверенностью: такого бедствия еще не видывал мир. Могущественная Республика, родина драконов и несравненных волшебников, погибла в считаные часы. Говорят, будто каждый пригорок на пятьсот миль окрест изрыгал дым, пепел и пламя, столь сильное, что оно сжигало даже драконов в небе. По земле ползли трещины, поглощавшие дворцы, храмы, целые города. Озера вскипали и обращались в кислоту, горы рушились, фонтаны расплавленного камня били на тысячу футов ввысь, красные тучи изливали драконово стекло и черную демонову кровь. Земля на севере полуострова обваливалась в бурное море.
Самого горделивого на свете города не стало в одно мгновение, великой империи — за день. Плодороднейший Край Долгого Лета опалило огнем, залило морем, и лишь век спустя было сосчитано, сколько душ унес Рок.
За сим последовал хаос. Лишь семья и драконы Эйенара Таргариена избегли Рока, бежав на Драконий Камень. Оставались еще валирийские архоны в Лиссе и Тироше, но Вольные Города сразу же поднялись и убили своих правителей с их драконами вместе. В Квохоре заезжий лорд Эурион объявил себя первым императором валирийским. Он вылетел на драконе, сопровождаемый тридцатью тысячами пехоты, дабы восстановить погибшее государство, но ни императора, ни его войска больше никто не видел.
Так пришел конец господству драконов в Эссосе.
Волантис, самый сильный из Вольных Городов, вздумал было примерить валирийскую мантию. Благородные валирийцы из числа его жителей хоть и не владели драконами, решились идти войной на все прочие города. «Тигры», как их стали звать, поначалу добились больших успехов: их флот и армия покорили Лисс, Мир и южные земли Ройна, но при попытке взять Тирош новоявленная империя рухнула. Пентос, опасаясь волантинских захватчиков, примкнул к Тирошу, Мир и Лисс взбунтовались, Морской Начальник Браавоса послал в помощь Лиссу сто кораблей. Вестеросский штормовой король Аргилак Надменный, ища славы и золота, привел свое войско в Спорные Земли и победил волантинцев при попытке вновь захватить Мир.
Под конец в войну вступил сам будущий Завоеватель, тогда еще юный Эйегон Таргариен. Предки его смотрели на восток, а он с ранних лет — на запад. Когда Пентос и Тирош предложили ему войти в союз против Волантиса, он, непонятно отчего, внял их просьбе… до определенных пределов. Сев на Балериона, он встретился с принцем и магистрами Пентоса, а затем вылетел на своем Черном Ужасе в Лисс, где сжег волантинский флот.
Вслед за этим поражением Волантис потерпел и другие. На Кинжальном озере огненные галеи Квохора и Норвоса разбили флотилию, державшую в подчинении Ройн, на востоке участились набеги кочевников-дотракийцев. В конце концов «слоны», партия мира — в большинстве своем богатые купцы, больше всего страдавшие от боевых действий, — возобладали над «тиграми» и прекратили войну.
Эйегон же Таргариен, согласно летописям, после победы над Волантисом потерял всякий интерес к восточным делам, улетел на Драконий Камень и, не отвлекаясь более войнами Эссоса, обратился лицом к закату.
Примечание. Вследствие всех этих битв, кои и по сей день не утихают на Спорных Землях, в мире укоре-Мнилась чума, известная под именем вольных отрядов. Вначале эти шайки наемников всего лишь сражались за тех, кто платил им, теперь же их капитаны всемерно стараются затевать новые войны ради золота и прочей добычи.
Рок сокрушил Валирийскую империю, но полуостров, на котором она стояла, существует поныне.
О нем и о Дымном море, прибежище демонов, рассказывают самые причудливые истории. Дорога в Мантарис так и зовется дорогой демонов, и все благоразумные путешественники избегают ее. Из Дымного моря никто еще не возвращался назад, как убедился Волантис, когда флот, посланный им туда в Кровавый Век, бесследно исчез. Ходят слухи, что в руинах Валирии и соседних Ороса и Тирии до сих пор живут люди, но многие полагают, что это ложь и Рок все еще не оставляет Валирию.
Однако немногие окраинные города, основанные Республикой или подчинявшиеся ей, все еще обитаемы. Самый зловещий из них — Мантарис на дороге демонов, где все дети будто бы рождаются уродами. Толос, родина лучших на свете пращников, и островная Элирия пользуются менее дурной славой и не столь примечательны. Они ведут торг с гискарскими городами в заливе Работорговцев и не желают иметь ничего общего с пылающим сердцем Валирии.