— Ты труп видела?
— Предполагается, что после такого не выживают.
— Как говорилось в одном старом фильме. «Предположение мать провалов».
— Не. Точно погиб.
— Я вот всё думаю. Что первично материя или сознание? Ведь именно наше сознание дало название столу — стол, квадратному — квадрат и это накладывает для нас определённые ограничения в восприятии с самого рождения и как бы закрепляет характеристики на всё, что нас окружает.
— Ооо! Тебя срочно надо выпускать из тюрьмы. У тебя слишком много свободного времени. Вон до чего додумался. А-а-а! Я поняла. Тебе опять хочется секса и ты не знаешь как намекнуть.
Они переглянулись и засмеялись. Затем Илья вдруг посерьёзнел:
— Иногда мне становится страшно. Какие ещё возможности откроет эта техника? Какие ещё есть параллельно не параллельные измерения? И какие ещё возможности таят в себе некоторые люди?
Глава 21
Вернувшись из отдельных фрагментов воспоминаний, Дробот решилась:
— В связи с вновь открывшимися обстоятельствами, суд переносит рассмотрение дела на завтра.
Завершив таким образом свой рабочий день, уже переодевшись она связалась с Ильёй:
— Привет. Я тебе здесь скину материальчик посмотри по-быстрому и скажи, что думаешь. Я думаю это ваш профиль. Я думаю надо подключать кураторов или даже хранителей.
— Привет. Ну, давай. Поручу кому-нибудь из своих, — ответил тот.
— Нет. Илья, посмотри сам. Я понимаю, что ты теперь крутой начальник. И всё же. Я там сделала пометки. И кстати, где Алекс?
— Поехал к Ивану. Тоже за консультацией.
— У меня не совсем консультация. Это скорее информация к размышлению или сообщение. Я тоже туда. До связи.
Разъединившись Анна связалась с Алексом.
— Привет мам.
— Привет, Алекс. У меня твой интерес нарисовался.
— Это какой?
— Призрак.
— Не понял…? Тот, о котором ты мне рассказывала?
— Да, и он проходит по судебному делу.
— Вот так так.
— Я так понимаю ты у Ивана?
— Ага.
— Сейчас я к вам приеду.
Пока Дробот направлялась к Кустову с ней связался Илья, и сразу озадачил вопросом:
— И что собираешься делать?
— Это ты мне скажи, что делать, — растерялась Анна.
На том конце некоторое время помолчали.
— А ты не хотела бы прожить жизнь заново. Прожить жизнь, осознавая совершенно другие ценности. Ведь было бы гораздо больше любви и секса. Другие цели и мотивы. Было бы меньше ложных ориентиров и больше положительных переживаний и эмоций. Конечно, это всё только «может быть», но всё же.
— Дедушкин ты уже действительно дедушка, а всё о сексе. Лучше скажи, что делать?
— Ты к Ивану.
— Да.
— Ладно. Ждите.
Приехав к Кустову, они вместе посмотрели записи и некоторое время обсуждали увиденное. В отличие от Ильи, Иван был уже на пенсии по состоянию здоровья. Активная оперативная работа и многочисленные ранения, полученные в её процессе, не позволяли занимать даже начальственные должности. Но это не мешало ему быть очень востребованным консультантом, помнящим времена, когда уголовные дела расследовались, как выражалась молодёжь «почти на ощупь».
— Надо его вычислить и брать в этот раз живым. Благо современные технические средства позволяют и не такое, — уверенно заявил Алекс.
— Взять его живым у нас не получится. Как, впрочем, и задержать. Он слишком хорошо подготовлен по сравнению с любым человеком. Даже не используя все свои способности, — заявил появившийся неожиданно в их компании ещё один мужчина, дверь которому открыла Дарья.
— Здравствуй, Илан! — обрадовались все присутствующие.
— Илья Фёдорович рассказал? — скорее констатировал, чем спросил Кустов.
— Скажем так. Через кураторов попросил помочь в этом деле. А так как тут есть и моя личная заинтересованность, прибыл к вам незамедлительно. Шалом, Алекс, Анна Ильинична, Иван Сергеевич. С Дарьей Александровной я уже здоровался.
— Ох! Вырос оболтус. Раньше я был просто дядя Ваня.
— А я тётя Аня.
— Ну я уже совсем не в том возрасте. Мне уже как-то неудобно так к вам обращаться.
— Ну тогда и мы к тебе будем, Илан Викторович. Как мама, как дядя Давид, как дети?
— Всё замечательно, всем приветы и наилучшие пожелания.
Как это не странно было для понимания Кустову, даже просто на слух, сын Виктора служил подразделениям безопасности и в Израиле и в России одновременно и вполне официально. Таковы были многие реалии современного мира.
За совместным ужином поговорили о разном. Только проблему «призрака» больше не поднимали. Илан старался обходить эту тему, а на прямые вопросы, просил подойти с пониманием и ссылался на преждевременность открытия информации.