Здесь было темно. Шершавые, выкрашенные черной краской стены, серый, бетонный, зашарканный подошвами обуви пол, крепкие деревянные балки перекрытий на потолке, бар: массивная, длинная столешница, грубое металлическое основание, обтянутое железной сеткой и залитое кроваво алым сиянием подсветки. Гнутые прутья ножек высоких табуретов, неяркие отблески стекла, расставленные рядами на выступах стен бутылки. Редкие неоновые светильники, бросающие странные кислотные отблески на незнакомые лица. Громкая, тяжелая музыка, шорохи, разговоры. Клубы дыма, запах табака и чего-то дурманяще сладкого. Крепко сжатая рука друга, уводящая все дальше и дальше в этот странный мир.
Ал вместе с Руни медленно пробрались к самому укромному уголку бара, сели на соседние стулья, и не успела Руни даже рот открыть, как к ним подошел невысокий, одетый в черное бармен с короткими, взъерошенными волосами и небольшим шрамом на левой щеке.
– Рува, Ал! – он протянул Алу руку, покрытую сетью разнообразных татуировок.
– Рува, – поприветствовал его парень в ответ, – два «Кандзо31», дова.
Бармен усмехнулся, покосившись на Руни, после чего поставил перед ребятами две только что открытые стеклянные, запотевшие бутылки.
– Наслаждайтесь, – бросил он с легким сарказмом и ушел к другим посетителям.
Ал сделал большой глоток из горлышка, потом повернулся к Руни.
– И как тебе местечко?
– Колоритно, – заметила Руни, тоже отпивая из своей бутылки.
– Не страшно?
– Нет, – прозвучало слишком уверенно.
– Не бойся, если сама не полезешь, никто не тронет, – успокоил Ал.
– А тебя тут многие знают, – ехидно отметила Руни.
– Ага, говорил же, часто бываю.
– Насколько часто?
– Пару раз в месяц обычно, иногда чаще.
– Любишь смотреть на бои?
Ал, наклонив голову, с упреком посмотрел на девочку.
– А что, если да? Плохо?
– Да нет, – тут же перестала напирать Руни, – просто, интересно.
– Хм… Тогда мне тоже интересно, почему ты в последние несколько дней ходишь, словно сама не своя?
Руни опустила глаза и даже слегка отодвинулась дальше от Ала. Она не хотела рассказывать об этом.
– Так что? – повторил парень, внимательно наблюдая за ее маневром.
– Ты ради расспросов меня сюда позвал? – немного резко спросила она.
– Ну, нет… конечно, – теперь почему-то смутился Ал. – Но…, – он наклонился и добавил уже тихо, – тут можно спокойно говорить о … всяком, понимаешь? Сильно не бояться, что кто-то лишний подслушает. Ребятам чужие проблемы не нужны, у них своих хватает.
– У меня все нормально, честно. Но если важно… – Руни вздохнула, – ты же знаешь, что я в сборной играю?
Ал кивнул.
– Там парень один есть, тоже новичок. Он на меня почему-то взъелся. Ничего существенного, но это неприятно, – Руни задумчиво покрутила бутылку в руках и нахмурилась.
– А с чего началось?
– Я сама не поняла. Как-то в разговоре упомянула, что, мол, со школой выиграли чемпионат, а он сказал в ответ, типа теперь ясно почему в Альстендорфе слабая лига, раз такие как я – лучшие игроки. Браза… Врет и не краснеет! – Руни досадливо стукнула рукой по стойке.
– И что, это все? – видимо, Ал ждал большего масштаба трагедии, однако, кажется, одновременно был рад, что ожидания не оправдались.
– Как бы да, и нет. Мы играем когда, не знаю, мне кажется, что они специально криво подают, знаешь, чтобы мне было неудобно или чтобы я мяч потеряла.
– Они? Тот парень и еще кто-то? – уточнил Ал.
– Ага, – кивнула Руни, – еще один – нападающий, тоже новенький. Короче, может они из-за места переживают в основном составе, может выгородиться хотят перед другими, без понятия. Раньше трибол для меня всегда был вроде отдушины, у нас в школе отличные ребята играли, никогда никаких конфликтов. Конечно, мы с Улом или Алеком иногда спорили, – девочка грустно усмехнулась, – но это так, мелочи. А тут интриги какие-то… Эх.
– Ясно, – Ал легко улыбнулся и похлопал Руни по плечу. – Не переживай.
– Хотелось бы…
В этот момент где-то в другом конце темного помещения клуба зажглись яркие прожекторы, заливая ровным, холодным, синеватым светом квадратный, приподнятый над общим уровнем пола пустой ринг. Его черное покрытие мягко заблестело, а высокие канаты бортов, закрепленные на широких стойках, стали отбрасывать четкие тени. Руни тут же приподнялась на стуле, чтобы хорошенько все разглядеть, а Ал прокомментировал, заметив ее заинтересованность.
– Сейчас начнутся бои.
Люди вокруг них стали один за другим покидать бар и подтягиваться ближе к арене, где пара крепких мужчин уже подтягивала канаты.