– Урлан дэл....
Агент вернул пакет на стол, беспомощно уставившись на него.
– Браза…
Он еще раз попробовал снять защитные чары искажения, вдруг все-таки ошибся, вдруг это какой-то глупый розыгрыш, однако пустота внутри пакета не изменилась. На покатом лбу агента выступили мелкие, холодные, блестящие капельки пота. Странный туман в голове, верный спутник перенапряжения и усталости, мгновенно рассеялся. Кажется, он только что потерял самую важную улику в деле, кажется…
Стоп!
Влад замер. Мысли вдруг закрутились бешенным, неуправляемым вихрем.
Кто мог сделать это? Как? Когда? Зачем?
От избытка эмоций агент вскочил на ноги и, стремительно перепрыгнув через еле заметно покачивающуюся на керамическом боку кружку, принялся мерить тесный кабинет широким, уверенным шагом.
– Это точно свой, – шептали его слегка ссохшиеся, тонкие, бледно-розовые губы. – Точно, иначе никак – важная улика – особая защита. Не обычные агенты… Им бы не дали. Значит кто-то из… Антон? Зоя? Эф? Курт? Касса? … Эф?
Влад резко остановился.
– Эф…
Потом вернулся назад к столу, размашистым движением руки схватил пустой пакет и спешно покинул рабочий кабинет.
От внезапно раздавшегося, грозного стука Эф вздрогнул и нехотя, с выражением недовольства и одновременно легкого стыда (будто его застали врасплох), оторвал глаза от рукописного текста книги. Дверь его кабинета еле заметно вибрировала.
– Да, – поспешно выкрикнул следователь, откладывая книгу в сторону и готовясь встретить гостя, чей темный силуэт уже появился в тонком, постепенно увеличивающемся просвете.
На губах Эфа медленно проступила легкая, приветливо-сдержанная улыбка, но, разглядев как следует лицо вошедшего, он невольно замер. Кабинет заполонила напряженная, душная тишина, а через секунду с громким, глухим хлопком закрылась дверь, и Влад, не говоря ни слова, тяжело шагая, приблизился к столу коллеги.
– Иром, – голос следователя прозвучал слабо и удивленно.
– Иром, – неприятно снисходительно отозвался Влад, падая в пустое кресло напротив. Его цепкий, недремлющий взгляд мельком оглядел разложенные бумаги и особенно тщательно книгу. – Что читаешь? – он сделал усилие над собой и стал говорить с отстраненными, холодными интонациями, вместо сарказма.
– Да так, – нервничая, отмахнулся Эф, отодвинув книгу ближе к противоположному от Влада краю стола. – Проверяю, то … хм… нашли или нет. А ты? – следователь поднял глаза, после чего вежливо поинтересовался. – Как продвигается дело?
– Нормально, – скупо ответил Влад, не переставая внимательно следить за коллегой, отчего Эфу стало окончательно не по себе. Слишком часто раньше он видел этот взгляд и знал, что ничем хорошим обычно он не заканчивался. – Пара вопросов, не возражаешь?
– Нет, – Эф откинулся на спинку кресла, стараясь подавить бесконтрольно нарастающую панику. Браза, еще перед Владом нервничать как школьнику ему не хватало. – Слушаю.
– Ты ведь недавно брал ту фигурку, которую мы нашли недалеко от Оастама с иллюзией? – отчеканил Влад.
– Ну… не совсем уж недавно, пару-тройку недель назад, – предусмотрительно подчеркнул Эф, прежде чем согласиться. – Да, брал.
Глаза Влада блеснули.
– Зачем?!
Эф смутился: не из-за вопроса, а скорее от манеры, с которой Влад вдруг начал вести разговор, слишком уж отчетливо это напоминало допрос.
– Да, хотел Алу показать. Спросить, видел ли он ее у Руни? Но …
Влад даже не дослушал.
– Алу?! Урлан дэл, Эф! Надеюсь, хоть из здания ты ее не выносил?! – голос агента сочился злобой и каким-то нервным, непривычным раздражением.
– Э-э, – щеки Эфа резко запылали, так что договаривать не пришлось.
– Браза! – разочарованно воскликнул Влад.
Эфу, конечно, было немного стыдно из-за нарушенных служебных правил, но он не мог понять, почему это так сильно задевает Влада. Как будто никто из них никогда не брал работу домой?
– Но я ведь ее вернул, – заметил следователь. – Все было в порядке.
Влад шумно выдохнул, отчего верхние листки на краю стола беспомощно затрепыхались. Взгляд Эфа самопроизвольно проскользил по ним, а затем вернулся назад к бледному с кое-где выступившими от напряжения красными пятнами жесткому лицу коллеги. Его губы были сомкнуты в исчезающую, бледно-розовую ломаную линию, а под тонкой кожей висков пульсировали сине-серые, набухшие сосуды. Влад крепко сжал зубы, отчего под немного торчащими ушами, на границе впалых, грубых щек появились дополнительные, фактурные неровности, которые придавали агенту еще более сосредоточенный, если не устрашающий вид. Их взгляды встретились, будто притянутые друг к другу неотвратимой неизбежностью, и обоим стало абсолютно очевидно – взаимной дружбе пришел окончательный конец.