«Как.... в… Маре ?!»
Сначала она просто не могла поверить услышанному, а Эф тем временем, по привычке приняв ее молчание за знак может не очевидного, но все-таки одобрения, ударился в сбивчивые, уклончивые объяснения. Она хорошо помнила, как сидела на кухне и не моргая смотрела в его усталое, осунувшееся лицо, обрамленное длинными, светлыми, волнистыми локонами, в его темные, встревоженные, сомневающиеся глаза и медленно пыталась осознать грядущие перемены, мысли о которых одна за другой стремительно возникали в голове, грозясь смести все вокруг подобно огромной, неудержимой лавине.
Этот незапланированный, вынужденный переезд Эфа стал неожиданно сложным испытанием для них обоих и неприятным открытием для самой Агни – ведь еще год назад она наивно предполагала, что спокойно справится с полной непостоянства, командировок и срочных вызов работой будущего мужа, но на деле все оказалось куда запутаннее. И Эф, пытаясь объяснить ей причины своего решения, только подлил масла в огонь. За столько лет знакомства Агни, конечно, привыкла к его необычно высоким личным моральным нормам, слегка наивным, по-детски бескомпромиссным мечтам, склонности к постоянным сомнениям, внутренним метаниям и поиску истины везде и во всем, она уважала, искренне восхищалась его неизменно требовательным отношением к своей работе, но даже ей в этот раз не хватило терпения, доверия и сочувствия, чтобы понять его…
Холодный, стальной луч света стрелой пролетел по кухне.
– Браза… – пальцы запутались в темных волосах, острые, тонкие как иглы пряди мокрыми от слез сосульками разрезали бледный контур лица, припухшие, покрасневшие глаза, устало закрылись
Только что в наполненном мрачной тенью прихожей обреченно глухо хлопнула дверь.
Он уехал.
Она странно, как-то по-звериному вскрикнула – где-то в груди что-то будто сильно-сильно натянулось. Напряжение отдалось нестерпимой болью. Долгие мгновения она не могла вздохнуть. Но невидимая струна внутри ее тела выдержала.
Он уехал.
Они так толком и не попрощались. Упрямые и глупые, они мерили квартиру шагами в нескольких десятках сантиметрах друг от друга целый день, но никто так и не решился заговорить.
Он уехал.
Аккуратные стопки вещей, выбеленные лунным светом. Оставленная на столе кружка. Затесавшиеся среди внушительного вида томов Агни по медицинской магии, маленькие, пухленькие университетские учебники по праву, которым не хватило места на других полках. Мертвая тишина покинутой комнаты.
Он уехал… И Агни отчетливо поняла, насколько на самом деле они оба были слабыми и хрупкими по отдельности и какими сильными становились вместе.
В тот день он уехал. А спустя несколько недель она, разобравшись с делами в Альстендорфе и договорившись о месте младшего далэ в Маре, уехала следом.
***
Хлопок. И сероватое, мелькающее в холодном дневном свете облако пыли фейерверком поднялось в душный, сухой воздух. Искусно натянутая на переплет дубленая кожа, украшенная витиеватым, рельефным орнаментом, отдаленно напоминающим многочисленные рукописные труды магов знаменитой Эйла Алкаставэра101, научного течения популярного среди академиков Мары за пару-тройку арков до времен короля Скейлера, оказалась на удивление гладкой и нежной на ощупь, а отлично сохранившиеся металлические треугольные пластины на уголках обложки и тонкие, длинные на корешке притягательно поблескивали, будто нарочно привлекая внимание.
– Хм… металл? – задумчиво отметил хриплый, еле различимый голос. – Любопытно…
– Артефакты, – усмехнулся другой голос, куда более самоуверенный, с дерзким, горделивым напором.
– Прекрасная работа! – спокойно и сдержанно восхитился третий: мягкий, терпеливый, женский. – Не удивительно, что тот юный следователь заинтересовался ей.
– Ха-х, – второй вступил снова. – Но, видимо, ни слова не понял, раз они до сих пор пропавшие улики разыскивают.
Тяжелый переплет скрипуче захрустел и повинуясь воле читателя вальяжно распахнулся, разворошив спрятанный внутри пряно-пыльный запах осенней, прелой листвы и сырости подземелий.
– Меня больше интересует тот, кто понял… – деловито отметил женский голос.
Тонкие, уже не молодые и по-прежнему ловкие пальцы со слегка отрощенными, ровными ногтями проворно зашелестели плотной, чуть пожелтевшей бумагой.
Казалось, за каждой страницей медленным, невидимым шлейфом тянется чарующее ощущение древности, мудрости и магии. Это чувство было настолько неожиданным, что вокруг склонившихся вперед магов невольно воцарилась хрупкая, даже восторженная тишина, такая редкая для академических стен.
101
Эйла Алкаставэра или Ложа Заблудших – одно из самых известных научных сообществ и течений в истории академии Мары. Дословно название переводится почти как «клуб любителей развлекательных домов» (алкаставэра – название увеселительных заведений Мары, где широко практиковались запрещенные иллюзии). Общество получило такое прозвище, поскольку входящие в него маги предпочитали проводить свои собрания в развлекательных заведениях и активно использовали иллюзии и трансформации во время дискуссий.