Ник видел подобное своими глазами всего несколько раз в жизни и мечтал однажды все-таки стать боевым магом, чтобы хотя бы на тренировке попробовать, какого это.
Прошло несколько долгих секунд. Ломак держался, а тишина вокруг становилась все более густой и яростной, она концентрировалась, собиралась рядом, пронизывала каждый миллиметр, каждый атом пространства между ними. Ник вдруг почувствовал, как страх медленно-медленно, клетка за клеткой пробирается все глубже в его тело, в его мысли, отравляет разум. Тишина сводила с ума. Она была противоестественна, абсолютна, она была несовместима с жизнью. Его дыхание раз за разом слабело, пока наконец не пропало совсем. А Ник ощущал это. Ощущал последний вздох перед тем, как остановилось его сердце. Он ощущал подкрадывающийся могильный холод смерти, поднимающийся все выше и выше по его остывающему телу. Он ощущал, как перестал жить, как ускользает вдаль его последнее, самое последнее мгновение…
Звон в ушах….
Через миг все вернулось назад. Вернулось вместе с болью от удара о газон. Вместе с глотком воздуха, обжигающим легкие. Вместе с криком и движением. Вместе с шумом и треском от разрушения собственной защиты.
Ник лежал и в странной полудреме с трепетной нежностью прислушивался к ровному торопливому ритму сердца, наслаждался прикосновением мягкой, колкой травы, упивался болью, радостью, изнеможением, усталостью. Ловил такое ускользающее хрупкое ощущение существования, которое только что потерял.
Он не помнил, сколько прошло времени, пока он лежал там на поле, перед тем как заметил протянутую кем-то сверху руку.
– Парень? Парень, ты меня слышишь? – тихий, незнакомый голос, доносившийся будто откуда-то издалека, разрушил хрупкую внутреннюю сосредоточенность Ника. Агент сразу окончательно пришел в себя, несколько раз моргнул, будто привыкая к яркому дневному свету и ответил.
– Да.
– Отлично, – с заметным облегчением отозвался орденец. Да, это был именно он, тот невысокий мужчина, который первым присоединился к кругу агентов. – Сейчас помогу встать. Зацепляйся.
Ник нетвердым, слишком размашистым движением ухватился за ладонь мага. Мужчина на всякий случай подстраховал его другой рукой, помогая медленно подняться на ноги. Ника пошатывало из стороны в сторону, так что орденцу пришлось слегка придерживал агента за плечи, чтобы он снова не повалился на газон.
– Как чувствуешь себя?
– Более-менее, меру… – откликнулся Ник, напряженно оглядываясь кругом и пытаясь сориентироваться в происходящем. Рядом с ним другие члены Ордена помогали Доме. Остальных не было. – А… – Ник открыл было рот, чтобы спросить, однако мужчина жестом остановил его и тут же ответил сам.
– Ирд, наш мастер по перемещениям, отправился в Службу. Кажется, – мужчина почесал затылок, – кажется, ваш маг ошибся. Он…
– Что? – Дома, которая тоже поднялась на ноги, видимо, услышала обрывок их разговора. Ее без того усталое, утомленное лицо, стало пепельно-белым, а необычные, светло-зеленые, немного мутные глаза, обрамленные длинными, широкими бровями и выразительными надбровными дугами, округлились. – Что с Гротером?! – взвинченным голосом переспросила она.
– Прорыв, – тихо заметил Курт. Он подошел незаметно, и все как один тут же оглянулись. – Я понял в последний момент. Он проиграл, и его выкинуло в прорыв. Та единственная фигура исчезла. Ника и тебя, Дома, сразу вырубило. Я кинулся на помощь, мы… еще … э-э-э… та женщина…
– Лис, – подсказал орденец.
– … Лис, – благодарно кивнул ему Курт. – Мы с Лис вытащили Ломака, но он был без сознания и еле дышал. Лис сказал, что есть парень, который умеет перемещаться, но ей нужен проводник. Я отправил Макса. Нам даже не пришлось расчищать путь – после того как фигура исчезла, все внешние щиты, сферы и блоки на перемещения пропали сами.
– А наши? – Ник повернулся туда, где по его ощущениям находилась противоположная половина поля.
– С ними все сложно, – Курт горько нахмурился. – Лик, Оли, Рен попали под «лабиринт». Остальные просто в отключке. Думаю, надо доставить их в Службу, а уж потом разбираться. Агенты будут с минуты на минуту.
Ник кивнул.
– Меру, ребята, – Курт вдруг улыбнулся и потрепал орденца по плечу. – Вы отлично нас выручили, но… уж простите, отпустить вас мы все равно не можем.