Все находящиеся внутри люди моментально замерли.
– Она здесь.
Привычная тишина читального зала в вечернее время действовала усыпляюще. Темное небо за идеально прозрачными стеклами окон маняще поблескивало загорающимися звездами, призывая на ночную прогулку. Но, несмотря на все это, ровные ряды совершенно одинаковых рабочих столов не пустовали. То тут, то там, уткнувшись носом в книги, работали посетители. Увлеченно изучающий толстенный справочник молодой человек со светло-рыжими длинными волосами, элегантно облокотившаяся щекой о руку женщина в строгом брючном костюме, расслаблено откинувшийся мужчина с седой, волнистой шевелюрой и грубой, как бы моряцкой щетиной на загорелом лице… Легкий шелест страниц, скрип расшатанной ножки стула, покашливание, далекие отзвуки разговоров, тихие, приглушенные шаги по ковровой дорожке… Еще один любитель вечернего чтения, точнее, любительница.
Девушка в простой темно-зеленой трикотажной кофте с длинными рукавами, заправленной за высокий пояс свободных джинс с плетеным кожаным ремнем, легких мокасинах цвета жженой умбры, светлыми густыми волосами волнами, спадающими на хрупкие плечи, прошла к стойке обслуживания и, поприветствовав библиотекаря скромной улыбкой, попросила нужные книги. Пожилая женщина внимательно выслушала юную посетительницу и неспешно удалилась за ее заказом, пропав где-то в темном лабиринте высоких стеллажей. Через несколько минут она вернулась обратно со стопкой разношерстных изданий и машинальным движением протянула их девушке. Та поблагодарив взяла книги, оглянулась с намерением найти себе какое-нибудь укромный стол для занятий, но не успела даже сделать шаг, как замерла на месте. Книги одна за другой с грохотом повалились из ее рук на лакированный паркетный пол…
Было ли это правильно?
Через столько времени он до сих пор не знал ответ.
Было ли это необходимо?
Да. Иначе он просто сошел бы с ума.
Было ли это честно?
Нет. Ведь он обещал Зорну молчать.
Было ли это началом всего? Началом того, что привело его сюда сегодня?
Скорее всего. Но он не жалел. Даже сейчас.
Алан, скрестив руки на груди, стоял, опершись одним плечом о слегка шероховатую стену кабинета. Его лицо, застывшее словно каменная маска, выглядело спокойным в рассеянном свете наполовину потушенных потолочных ламп. Четкие тени скул, мягкие контуры почти прямого носа, сомкнутые губы, опущенные веки, высокий лоб с небольшой выемкой посередине. Кудрявые черные волосы, блестящими спиральками спадающие с одной стороны лица и заправленные за ухо с другой, откинутый назад подбородок, длинный изгиб шеи, медленно, ритмично вздымающаяся вверх грудь. Холод необычного металла на кончиках пальцев… Ал был одет в стандартную форму агентов. Рядом с ним, покачиваясь в офисном кресле сидел Дин Сминтер, дальше, в нескольких шагах замер напряженный Гротер Ломак, за спиной которого угадывался высокий худой силуэт Лика Дитера. Около противоположной стены расположились еще пара магов и остатки обеих боевых групп.
Внезапно агенты разом подняли головы. Взгляды: горящие, спокойные, взволнованные, любопытные, усталые, сплелись и застыли на темной фигуре.
– Пора, – сухо скомандовал Гротер.
Горячая, влажная ладонь цепко схватилась за запястье Ала.
– Готов? – слова Дина доносились до него словно из-под тяжелой, вязкой толщи воды.
Ал кивнул и почувствовал, как его опускающаяся рука тает в неизвестности.
Сотни больших и маленьких защитных заклинаний разом возникли будто из ниоткуда. Спрятанные до поры до времени теперь они невидимыми пузырями надувались, заполняя собой все помещение. От необычно высокой концентрации магии пространство вокруг подернулось еле уловимой, пугающей рябью, словно сама канва времени на мгновение рассыпалась мелкими, тонкими кусочками-полосами. Десяток поднимающихся из-за столов фигур с каждым мгновением удваивался: вместо одного человека вдруг возникало два, а потом и три… Это выглядело невероятно: завораживающе красиво как танец, успокаивающе медитативно подобно медленной песне с повторяющимся, приятным ритмом, удивительно, потому что никак не заканчивалось. Картина затягивала, не давай оторвать от себя взгляд. Но она с легким сожалением искушенного критика понимала, это представление было всего лишь умелым магическим обманом.
…В летние ночи
Я неустанно молю,
Позвольте мне боги
Повернуть вспять судьбу свою.