- Насмерть, можешь не сомневаться. Разве что, в отличие от тебя, я не дурак. Живи свою жалкую жизнь, тренируйся, работай, мечтай о чудном спасении. Но, когда ты будешь слабее всего, я ударю и ты умрешь. Молись, чтобы я не опробовал на бедном младшем маге воздуха те варварские пытки, наблюдать за которыми тебе так понравилось. – Пока Мунит это говорил, он совершенно не думал о последствиях. В середине речи к нему закралась мысль, что Спек может их прямо тут и кончить, если поверит в угрозу. Свалить неприятное происшествие на варвара не составит труда. А дисциплинарное взыскание в гильдии, за потерю студентов, не так страшно, как обещание убийства от перспективного волшебника. Благо, он быстро вспомнил о плетении ректора Академии, покоящимся в их аурах и успокоился.
- То есть, сейчас сразится у тебя кишка тонка? А я только проникся уважением к такому смелому студенту… Глупость, трусость и совершенно не оправданная самоуверенность. Скажи спасибо Академии за защиту! Без нее, такие тюфяки как ты до выпуска никогда не доживут. – Спека сильно ошарашило заявление темного мага. Их конфликт теперь был неразрешим. Спек не мог предложить дуэль, так как Мунит ее может не принять, без всякого урона чести и репутации. Где это видано, чтобы взрослый маг вызывал студента первокурсника? Сам же студент не был достаточно глуп, для произнесения ритуальной фразы здесь и сейчас. Особенно неловко становилось от того, что Маг воздуха обязан отвести обоих адептов в ассоциацию в целости и сохранности. В свете новых обстоятельств дорога представлялась особенно веселой.
- Пф, раньше бахвалился, мол готов выйти на бой с любым Архимагом, а сейчас боишься возмездия от Академии? Что за жалкий лицемер!? И от этого базарного хвастунишки я еще выслушивал какие-то нравоучения!?..
Мунит со Спеком продолжали поливать друг друга помоями еще долго. Уриэль, сначала заинтересованный в происходящем, быстро разуверился в значимости их конфликта. Вся эта ругань была прекрасной иллюстрацией к знакомой многим картине: чем громче лай собак, тем менее они склонны к драке. Осознав этот простой факт, он пошел провеять страдальца охотника и останки тела варвара.
По правде говоря, он был изрядно зол на своего друга. Понять его решение не трудно, но принять практически невозможно. Ну, дался ему этот местный житель? Может он и не мучился давно, потеряв сознание от болевого шока? Что, действительно, было важно – это неизвестная форма колдовства, которую они наблюдали добрые пару минут. Вот она, революция, так нужная ему! Конечно, это могло быть преувеличение с его стороны и излишне позитивное мышление, но в целом, факт остается фактом. Варвар применял магию жизни так, как ее не использовал ни один из людей. Большое открытие само по себе! Получается, что Уриэль еще не начавший никакой научной работы, уже впереди всех акадских магов жизни. Он верил, что, зная направление, быстро добьется успеха. Вопрос лишь в том, что подразумевает его успех, и не является ли это направление исследований тупиковым? Однако, это вопрос для далекого будущего.
Всего из две минуты наблюдений, Уриэль уже смог извлечь так много информации. А сколько всего он мог упустить из-за жалостливого темного мага? Варвар показал всего одну технику и пару тройку плетений, не более. Где гарантия, что на этом его знания ограничивались? Может он собирался беспрерывно колдовать еще пару часов? Что он показал бы в этом случае? В общем, его обида на твердолобость своего друга была более чем обоснованной.
Но Уриэль не предавался пустому горю, а пошёл ловить за хвост, ускользающие секреты Летийского мага. Да, его тело и аура уже давно удобряли окружающую природу, но и из этого можно чего-нибудь извлечь. Примитивные чары познания, к сожалению маг жизни не был мастером работы с мертвой плотью, направились в сторону разлетевшихся по поляне цельных кусочков Летийца. К колдуну быстро потекли разрозненные сведения, которые он пытался хоть как-то рассортировать в своей голове. В один ящик, химический состав организма, в другой, предполагаемые изменения от длительного воздействия собственной ауры, в третий, характер повреждений от самоубийственного заклинания. Ручейки данных осторожно стекались в его разум, где он, как заправский маг воды, ловко распределял их по озерцам рекам и морям собственной памяти. Закончив сортировку, он прошелся еще несколько раз по информации, казавшейся важной, чтобы зацементировать ее в памяти, и развеял все активные плетения. Пришло время посмотреть на охотника.
Первым делом, Уриэль окутал его в, давно отработанный, кокон из модифицированных чар познания. В следующую секунду в его голове произошел настоящий взрыв из сигналов о нарушениях в работе чужого тела и ауры. Хотя, внешне, охотник был еще здоровым, а аура выглядела необычно, но приемлемо, но вот внутри творилась настоящая буря неприятностей. Пошло вразнос абсолютно всё. Кровь перестала переносить кислород, бесконтрольно выделялись конские дозы гормонов, дающих взаимоисключающие сигналы, рвались нейронные связи, а в печени клетки вообще начали терять свою оболочку и структуру, превращаясь в кровавый бульон. В общем, пациента было не спасти. Вопрос лишь в том, какова причина происходящего? Маг жизни сомневался, что изначальной целью работы варвара было именно это. Убить человека можно и более простыми методами. Характер повреждений говорил о том, что Летиец менял сами принципы работы организма, посредством изменения в геноме, других регуляторных механизмах и, возможно, ауре. То есть, человек был лишь глиной, из которой лепили нечто совсем иное. Только вот что и зачем? Что ж, благодаря темному магу, в ближайшее время Уриэль об этом точно не узнает.