Салли попыталась обидеться, но любопытство не позволило.
- Как ты узнала, откуда они? В их странах говорят на английском? – удивилась девочка.
- Нет, - рассмеялась Адель. – Конечно же, нет. Но в мире мертвых мы все друг друга понимаем. Дядя Артур утверждал, что души всех людей изначально принадлежат одному миру, в котором все едино. Там я осознала это в полной мере.
- Ооо, - протянула Салли. - Они что-нибудь рассказывали?
- Мы недолго шли вместе, у каждого своя дорога, но они, как и я, тщательно подготовились к путешествию. Новое поколение гораздо рассудительнее старого, хотя и в чем-то безрассуднее. Чем старше ты становишься, тем сложнее проходить этот путь телу, но чем ты моложе, тем сложнее испытания для души, - Адель отдернула шторы и посмотрела в сад. – Дядя Артур по какой-то непонятной мне причине не брал с собой дневник во второе путешествие, и я не предполагаю, что меня ждет. Священники кельтов предупреждали его о самом сложно испытании души, об этом он упомянул. Но лишь об этом.
Салли поерзала в кресле.
- А какой он, тот мир? – спросила она. Говорить «тот свет» у девочки теперь не поворачивался язык.
Адель несколько мгновений молча смотрела в окно, пальцами правой руки барабаня по низкому подоконнику. Левой рукой она придерживала штору.
- Он разный для всех, - заговорила она. – Дядя Артур видел его…
- Я читала, каким видел его дядя, - неожиданно для себя Салли перебила сестру в первый раз в жизни. – Каким он был для тебя?
Адель резко повернула голову, посмотрев на сестру поверх плеча. Артур в шкафу икнул, натягивая на голову подол весеннего пальто сестры. Именно в этой секции шкафа, в нескольких сантиметрах от ноги Брэмсвока-младшего, за коробками для обуви стоял стакан с бледно-розовой жидкостью, затянутый тканью и замотанный бечевкой. О чем он даже не подозревал. Артур почему-то решил, что сестра спрятала волшебный эликсир, о котором говорила, где-то среди дамского белья.
- А ты знаешь, что некоторым людям удается попасть в первое путешествие самостоятельно? Летаргический сон, например. Не от укуса необычных насекомых, не от приступа непонятной болезни, привезенной из Африки, а своими силами? Они не знают, что происходит, они пугаются, мечутся, совершают ошибки, и, в конце концов, ошибаются дверью? – Адель говорила тихо, прищурив глаза и не сводя взгляда с сестры.
- Аделия, ты не ответила… - начала Салли и осеклась. В комнате стало душно и тихо. Старшая сестра отвернулась к окну.
Салли как можно бесшумнее выбралась из кресла и на цыпочках, спиной к двери, пробралась к выходу из спальни Адель. Нащупав ручку, девочка осторожно потянула ее на себя, и спиной вышла в коридор.
- Спокойной ночи, Адель, - прошептала она оттуда и закрыла дверь.
Аделия так и стояла у окна. Она смотрела на сад и качели, залитые лунным светом, на песчаные дорожки, кажущиеся голубовато-серебристыми, на темные, словно вырезанные из картона, силуэты домов вдали.
- Спокойной ночи, Саломея, - сказала она, когда дверь закрылась, и шуршание шагов сестры стихло. Адель задернула шторы и подумала, что больше никогда не сможет спать спокойно.
- Мисс Аделия, вас ждут к завтраку, - Луиза сделала книксен, замерев на краю песчаной дорожки. Старшая из дочерей Брэмсвоков кивнула, не поворачивая головы. Она сидела на качелях в саду, спиной к дому, и что-то писала в своей книжке.
Адель никогда не опаздывала к обеду, и тем более не заставляла себя ждать. Но не сегодня.
Первые два дня после возращения из царства вечного сна, мисс Брэмсвок-старшая выглядела отрешенной. Она выполняла свою работу, совершала прогулки, занималась повседневными делами, не придавая никакого значения этим действиям. Ее мысли витали, как, возможно, и душа.
Саломея эти первые два дня пыталась подбодрить, вернуть вкус к жизни, встряхнуть сестру. Как она помнила из записей дяди Артура, после первого путешествия неизбежно тянуло во второе. Увиденные за кромкой чудеса заставляли померкнуть все чудеса этого мира. Как утверждал сэр Артур, многие пускались во второе путешествие лишь для того, чтобы пройти по удивительному пути загробного мира, испытать то, что не могли испытать среди живых, в обычной спокойной жизни.
Прошло два дня. И еще столько же. И еще.
- Адель, - позвала Салли, заглядывая в кабинет. – В город привезли новую коллекцию шляпок. Их еще не выставили, я узнала через хозяина галантерейного салона.
- Я знаю, - отозвалась Аделия, не поднимая головы от бумаг. – Если эта продажа пройдет удачно – мы будем в большом выигрыше.
- Что? – от удивления, Саломея навалилась на дверь всем весом, да так, что влетела в комнату, споткнувшись о край пушистого ковра. – А ты написала отцу? Не думаю, что он будет в восторге.