Неприятно улыбнулся, красноречиво рассматривая собственные руки.
— Я все понял, господин! — поспешно воскликнул мальчишка в то время как в его эмоциях снова появился страх и настороженность. — Я никому не скажу! Поранился на тренировке! Могу идти?
Он встал со своего места, явно не желая нарываться сильнее.
Ухмыльнулся. То-то же.
— Нет ещё. Подойди, — указал на место рядом с собой, доставая из кармана брюк ещё и сережку. Кей поспешно встал рядом и повернулся левым ухом, спокойно пережидая легкую боль от прокола. — Не снимать ни при каких обстоятельствах. Все, теперь можешь идти.
— Спасибо, господин!
И он уже было ушел. Уже даже схватился за ручку двери, но… что-то остановило его. По эмоциям прошлась волна какого-то странного чувства. Не смог сразу это идентифицировать, слишком все было сумбурно.
— Вам понравилось, господин? — Кей вдруг обернулся и сверкнул на меня неожиданно злым взглядом.
Глава 16. Маркус
Удивленно поднял бровь, не совсем понимая, о чем он. Злится, что лишил его возможности иметь детей с Тайрой? Да вроде это вполне ожидаемо как раз. Не думаю, что его задело именно это. Рана на спине? Тоже мимо — он вроде как даже обрадовался, когда я сказал про защиту от Инферно и ауру Тайры. Против маяка тоже не был.
— Что конкретно?
Кей отвернулся и до побелевших костяшек уцепился за дверь. В его эмоциях царил полный раздрай.
— Я… я не имею права, но… Я могу лучше! — снова обернулся он и уже куда решительнее продолжил: — Я учился этому и точно знаю, что у меня все получается хорошо! И я всегда готов, даже если без смазки, я…
Перебил его.
— Стоп! Ты что, меня ревнуешь? — удивленно спросил. Нет, это совершенно точно что-то новенькое. Меня никто и никогда не ревновал. Даже Эльф иногда хоть и взбрыкивал, но всегда держал себя в рамках, прекрасно понимая свое положение рядом. А тут... это мелкое невразумительное чучело и ревность? Рассмеялся. — И к кому же?
— В моей комнате очень тонкие стенки, Рин живет рядом и… — Кей все же покраснел и смутился, гася эмоции. — Простите, я действительно не имею права, — он опустился на колени у двери. — Этого больше не повторится, господин.
Покачал головой, все же не в силах прекратить ржать. Нет, мальчишка совершенно точно ещё может удивить.
— Не имеешь, — кивнул. Но заинтересовало меня совсем другое. — Откуда знаешь его?
— Я… — совсем растерялся от моей реакции мальчик, но тут же быстро взял себя в руки. — Мы одногодки, росли вместе. Из одного домена, господин.
— Тальяна тоже оттуда? — просто уточнил. Как-то не интересовался из какого же домена папочка Лерой подкинул мне этого дальнеродственного приблудыша.
— Да, господин.
Задумался. Садистка жрица, мелкая верховная с острым языком и отсутствием мозгов… Чудо то рыжее, наглое… Хм, как-то не интересовался я до этого этим подробно. Надо уточнить, чья же эта верховная дочь... что-то, сдается, попахивает здесь близкими родственными узами. Нехорошо…
— Ладно, вали к себе, — махнул на мальчишку рукой. — И чтобы больше без сцен. Тебя забыл спросить, кого мне трахать, а кого нет. В семь чтобы был у моей комнаты, понадобишься нам с Тайрой.
— Я понял, господин… — он быстро исчез из поля зрения.
А мне надо срочно навестить маменьку. Что-то не нравится мне вся эта ситуация с близкородственными связями.
— Да, Марки, Тальяна дочь той жрицы, от которой ты своего заморыша прячешь, — фыркнула мать, слегка недовольно качая ногой в изящной туфельке.
— Он не заморыш, — автоматически поправил. — И делает значительные успехи в воинском деле. Я собираюсь сделать его через пару десятков лет своим замом.
— Да хоть супругом, мне то что. Недоразумение оно и есть.
Улыбнулся, прекрасно зная причину нервов мамы.
— Боишься? — улыбнулся, не в силах сдержать эмоций, и открыл щиты, позволяя ей почувствовать мое веселье.
Верховная раздраженно закатила глаза, но тоже не удержалась от улыбки.
— А я по-твоему должна прыгать от счастья? Привел это… это... нечто, пылинки с неё сдуваешь ходишь, а о родной матери совсем забыл… — обиженно надула губы маменька.
— Да ладно, ты сама обо мне вспоминала не так часто. Я давно взрослый мальчик, — покачал головой, отпивая из бокала вино из личной коллекции матери.
— Взрослый. Это-то меня и пугает, — кивнула мать и потянулась за своим бокалом. — В последний раз мне пришлось силой снимать с тебя метку, Маркус.