— Чего пыхтишь, как сердитый еж? Передумал играть? Дверь там, — в голосе вернувшейся Тайры прозвучала сталь, и это подействовало на меня сильнее, чем я думал.
По крайней мере, сам не понял, как уже оказался на постаменте на коленях. Но наклоняться и укладываться полностью не стал, снова замешкавшись, пытаясь быстро решить для себя дилемму: устроиться так, чтобы трахающиеся Маркус с Кеем были практически у меня перед лицом, или отвернуться, но тогда им откроется шикарный вид на мою бесстыдную позу.
Поверхность мягкого постамента чуть прогнулась, когда Тайра забралась на него позади меня и прижалась со спины, приобняв за талию так, что мой стоящий член касался ее тонкой руки, оставляя на нежной коже влажно поблескивавшие следы от смазки. Вторая ее ладонь скользнула к соскам, чуть царапнув их, я почувствовал ее горячее дыхание на своей шее.
— Хочешь отдаться мне в такой позе? — мурлыкнула она вкрадчивым тоном, посылая мурашки возбуждения по всему телу, и упиравшая мне в ягодицы искусственная штука, закрепленная на ней, на удивление лишь усиливала возбуждение, заставляя едва ли не жаждать, чтобы она уже вошла в меня. — Можно будет чуть позже, сначала тебе нужно привыкнуть немного.
Я тихо млел от ее прикосновений, не решаясь что-то сказать, лишь издал протяжный стон, когда ее ладонь все же накрыла мой член, чуть сжав, погладила поджавшиеся яички, второй рукой ущипнула за сосок и вдруг девушка неожиданно достаточно болезненно прикусила шею, добавив дополнительную вспышку удовольствия, когда тут же поцеловала укушенное место, оставляя засос.
С такого положения, не смея сдвинуться как-то или отвернуться, мне было прекрасно видно, как Маркус, выставив Кею позу, скользнув своим внушительным членом между призывно распахнутых пухлых губ парня, с удобством трахая его прямо в горло, загоняя по самые яйца, не церемонясь.
— Давай мы тебе вставим золотое колечко в сосочек или штангу? Будет смотреться совсем уж сладко на твоих миленьких горошинках, — жарко прошептала мне верховная на ухо, обхватив губами мочку и чуть пососав, лаская нежными пальчиками мои соски, заставляя плавиться в ее руках, я вновь протяжно застонал, когда одна ее ладонь скользнула к члену. — Или еще куда вставим… Может, ты даже полюбишь игры с иголками?
— Что? Нормальные у меня соски, госпожа, — все же нашел в себе силы вяло возмутиться, пытаясь сквозь затуманивающее разум желание подобрать аргументы, чтобы отказаться от этой сомнительной перспективы.
Но верховная, похоже, говорила это несерьезно, желая больше подразнить, и в ответ на мою реакцию лишь смешливо фыркнула мне в шею. Ее ладонь уперлась мне между лопаток, чуть надавливая. И я, не дожидаясь более четкого приказа, все же принял позу, о которой мне было сообщено раньше.
— Упрись грудью поудобнее, руками раздвинь ягодицы, — услышал ее следующий унизительный приказ, заставивший тут же напрячься.
— Госпожа, — выдохнул сразу же, не в силах промолчать. — Может…
— Что такое? Куда делся мой сладкий и послушный мальчик, Крис? — Тайра укоризненно поцокала языком. — Ты не хочешь сделать это для меня? Тебе не сложно, мне – приятно…
В ее голосе прозвучало искреннее огорчение, и я окончательно растерялся. Это все равно было очень унизительно! И стыдно! И… и я, тяжело сглотнув, чуть подрагивающими руками это сделал, вздрогнув, когда ласковые ладони верховной накрыли мои пальцы сверху, мимоходом погладив, и тут же скользнули к открывшейся дырочке, доставляя мне наслаждение. Шумно выдохнул, когда тягучая прохладная смазка полилась прямо туда, несколько капель сбежали вниз, щекоча кожу.
А в следующий миг уже стало совсем не до того, когда в анус уперлась головка очередного искусственного члена и чуть надавила. Я его не видел, но по ощущениям мог сказать, что он охренеть, насколько больше! Может, конечно, и показалось, но мне от этого не легче!
— Не паникуй, больно тебе делать никто не собирается. Чего испугался? Твой размер, не сомневайся. Будешь хорошим мальчиком — разрешу кончить, — верховная вновь чутко уловила момент, когда меня начали уже захлестывать волны паники. — Можешь опустить руки, подложи их под голову — будет удобнее… И расслабься!
Я послушался, уткнувшись в сложенные руки лицом, и крепко зажмурился, пытаясь совладать с собой. Как к этому можно привыкнуть?! Такое ощущение, что вот-вот разорвет! Боли, правда, как таковой не было, так, на грани, но все равно едва сдерживался, чтобы не выругаться от специфических ощущений, что мои внутренности заполняет чем-то гигантским.