Пролог
Когда началось Великое Разделение[1], Дом Бримелин[2] закрыл границы, огораживая себя и своё учение от посторонних глаз. Довольно долго никто не слышал о бримелинцах, даже официальные контакты с этим Домом были редкостью. Но в последнее время внешняя политика Дома Бримелин изменилась.
Последователей Нагорато Ро[3] всё чаще встречали на рыночных площадях. Удачно жонглируя возвышенными словами о величии расы, они щедро обещали лучшую жизнь всем тем, кто к ним присоединится. Многие вторые сыны[4], наслушавшись велеречивых речей отправлялись в Бри[5], чтобы вступить в Чёрную гелоту[6] и обрести свой новый Дом. Обратно никто из них не вернулся. А поскольку семьям тех эльфов было отказано в посещении Священного леса, то слухи поползли разные…
Когда ситуация накалилась до предела, бримелинцы выпустили в мир посвящённых[7]. Возвратившись в свои Дома, те стали проповедовать учение «Эссе-Нара[8] из Бри». Чем сеяли смуту в неокрепших умах, агитируя все новых и новых эльфов открыть Священному лесу своё сердце. Многие узнавали в этих фанатиках своих детей или родственников, но те лишь холодно давали понять, что им нет больше дела до семейных уз.
***
Пять вёсен назад Лейвель получил тайное задание от Высшего[9] Дома Мираги[10]: пройти обучение в Чёрной гелоте. Совет беспокоила ситуация с распространением новой идеологии среди молодых эльфов. Но главное, что необходимо было выяснить: как Священный лес превращает в фанатика любого эльфа, прошедшего обучение? Разведчик согласился выполнить задание, понимая, что на родине его заклеймят как предателя.
Проникнуть в Бри оказалось делом несложным. Каждую весну проходит вербовка эльфов в чёрную гелоту. Желающие могут прийти к Священному лесу, и тех, кто достоин, впустят. Но большинство на подходе получат «знак»: стрела воткнётся перед путником, – упорствовать и идти дальше не имеет смысла. Священный лес пускает не всех – попасть в Бри можно либо по приглашению, либо пленным. Лейвелю и ещё двум сотням молодых эльфов лес разрешил начать обучение.
За пять лет из тех, с кем пришёл Лейвель, в строю осталось тридцать два воина. Остальных же постигла разная участь: одни получили травму и были переведены; другие, не выдержав напряжённых тренировок, пытались бежать и словили стрелу (во всяком случае, слухов об удачных побегах не возникало); а кто-то сошёл с ума и теперь довольствовался похлёбкой и работой на полях.
Самому же Лейвелю удалось выстоять, не потеряв рассудок, только благодаря тому, что разведчик прошёл специальную подготовку и считался лучшим кан-браиф’ом[11] в лоте[12]. Но и он пару раз был близок к тому, чтобы плюнуть на всё и покинуть этот негостеприимный лес. Благо здравый смысл взял верх, и Лейвель стиснув зубы, закончил обучение.
Наградой ему стал ритуал посвящения! Тайна, заслуженная упорством, выстраданная годами тренировок. Тайна, которая, по мнению Совета, превращала эльфов в фанатиков. В тот день он был особенно внимателен. И когда на ужине в честь окончания обучения внесли кубки, Лейвель смекнул, что пить не стоит. Только вот как не выпить? Особенно под пристальными взглядами наставников... Пришлось пригубить – напиток хмелил и обволакивал сознание. Все кругом радовались и поздравляли друг друга, разведчик стараясь не выделяться, тоже радовался и поздравлял.
Проснувшись утром в своей постели, Лейвель ухватился за обрывок ускользающего видения. Он словно смотрел со стороны: луна заливала поляну серебряным светом, на ней, корнями утопая в земле, раскинул свои могучие ветви великан Дуб. По сравнению с исполином Лейвель смотрелся крохотным жуком. Одна из ветвей, приблизившись, заключила его тело в скрюченные объятия, подняв высоко над землёй. Магическое сияние окутало Лейвеля. Ветвь Дуба изогнулась, легко проникая под кожу, и он ощутил себя единым целым со Священным лесом! Это было невероятное чувство, пронизывающее, яркое. И такое радостное и светлое, что разведчик поневоле заплакал от счастья. В нем поселилась душа леса! Росток! Теперь он не один. У него есть Дом, есть цель, есть братья! Немыслимо желать иной жизни!
Лейвель захлёбывался от чувства единения с лесом. И только на периферии сознания, блёклой тенью в калейдоскопе упоения, билась мысль: ты должен бороться! Часть его сознания ухватилась за неё. Другая часть пребывала в ужасе от происходящего…
Лейвель извлекает из ножен кинжал и приставляет его к груди… в которой живёт частичка Священного леса!.. Росток! Это невозможно!!! Он не может причинить вред лесу! Рука, сжимающая кинжал налилась тяжестью…