Удар сердца. Две сущности бьются за право жить!
Удар сердца. Кинжал дрогнул. Вонзаясь в плоть, оставляя кривой разрез.
Удар сердца. Негнущимися пальцами, прокусив губу от напряжения, Лейвель вырвал росток…
Единение с лесом ушло. Радостные и светлые чувства, ощущения, эмоции… всё исчезло. Пустота.
Но все же какая-то часть Лейвеля не могла смириться с потерей: больно сжалось сердце, накатила удушающая тоска…
Разведчик разжал ладонь и посмотрел на маленький пульсирующий росток напитанный кровью.
***
– З-зачем я только в это в-вязался, – у старого торговца дёргался глаз, а сам он то и дело вытирал потеющие руки о кафтан. – П-принёс?
– Да, – разведчик передал небольшой свёрток. – Сегодня же уезжай! Ты должен как можно быстрее доставить…
– З-знаю, не учи, – перебил его старик, – м-медлить не б-буду! Я жизнью р-рискую!
– У тебя ровно сутки, – уже спокойнее произнес Лейвель, – потом я ухожу. Лучше тебе к этому времени быть подальше.
– Л-ладно, – заика отмахнулся, – а ты иди по южной д-дороге…
– Я лучше на север. На южной границе неспокойно, бримелинцы понаставили дозоров...
– Ты меня п-послушай! – начал горячиться торговец. – В развалинах к-крепости найдёшь дом п-прислуги, около в-восточных ворот. З-за к-кухонным шкафом тайник!
– Ага, понял…
– К-крыша, – закашлялся торговец, затем, сплюнув, добавил: – З-запомни, дом с к-крышей, в-восточные ворота.
Важно!!! Все сноски доступны в конце книги, а так же есть отдельный Глоссарий: https://litnet.com/book/glossarii-b97382
Глава 1. Побег из Бри
Лучи света ломались о сучья деревьев, рассеиваясь по мшистому ковру запутанным узором. Невдалеке виднелись развалины крепости Ларон[13], от них дорога постепенно превращалась из едва уловимой тропинки в проезжий тракт. Разведчик прислонился к стволу дерева, переводя дух.
Лейвель мог поклясться: Нагорато Ро не знал, во что выродится его учение. Да и желал ли он знать?
«…Нагорато, старый мистик, otar[14] тебе в задницу, – подумал он, вытирая выступивший на лбу пот. – А ведунов[15] что-то не видно…»
Разведчик понимал: его способностей не хватит, чтобы укрыться от их магии. Поэтому он старался держаться подальше от главных троп. Сложность заключалось в том, что за южной дорогой присматривали особенно тщательно.
В последний год обучения Лейвеля вместе с небольшим отрядом всё чаще посылали к южным границам. Дозор обычно не был крупнее пол-лоты и состоял на две трети из эльеров[16] и на треть из кан-браиф’ов. С ними всегда ходили в сопровождение один или два ведуна. И хотя серьёзных столкновений не было, в воздухе витали слухи о близкой войне.
В одном из таких походов разведчик собрал необходимые ингредиенты для приготовления магического зелья, секрет которого ему поведал Высший Дома Мираги. Лейвеля строго-настрого предупредили, чтобы он использовал зелье только в случае крайней необходимости…
***
Верлен неторопливо брёл по знакомому с детства лесу. Сегодня его вызвал Меррон[17], приказав повнимательнее приглядеть за южной дорогой и Ларонскими развалинами. Верлен шёл, отводя руками низкие ветви, слушая звуки леса и размышляя о том, что неплохо бы сейчас оказаться в своей любимой таверне «Кубок Эрвеля», неспешно потягивать сладковатый эль, перекидываясь ничего не значащими фразами со случайным собеседником.
Вместо этого ему пришлось плестись на ночь глядя в эти забытые Элес[18] развалины! Думая о тепле и уюте таверны, Верлен не забывал, для чего он здесь, и внимательно осматривал окрестности магическим зрением. Проделав большую часть пути, уже на подходе к Ларону, он уловил чьё-то смутное присутствие. Привычно сотворив вокруг себя охранный кокон, ведун начал поиск.
Осторожно пробираясь в глубь чащи, Верлен пронзал своей магией каждую пядь земли. У ведуна не было сомнений: рядом скрывался враг, который хватко сливался с лесом. Верлен криво ухмыльнулся – он чувствовал, но не видел нарушителя. Возможно, в другое время и при других обстоятельствах старый хранитель поиграл бы с глупцом, но не сегодня.
Верлен обозначил границы, внутри которых ощущалось присутствие врага, и накрыл это место мощной волной отторжения. Через мгновенье лес начал выворачиваться на изнанку: вековые деревья скручивались, роняя мёртвые листья, птицы падали камнем, а живность истлевала.