– Завтра схожу с Лютиком в город, – начал я загибать пальцы, – нужно наведаться к целителю, а на обратном пути заглянуть в лавку к знахарю, кое-какие корешки да травки прикупить. Ещё лук присмотреть надо, но это уже по ситуации.
– Я с тобой Шемеса и Серэля отправлю, – и, видя мой протест, поднял руку, пресекая: – Не спорь! Моя обязанность – защищать тебя, а то снова угодишь в какую-нибудь передрягу. Я же сам пойти не смогу, а Мел будет сопровождать Сверчка в Доках, нужно продать серебряную посуду и разнюхать насчёт ингредиентов.
– Ордену банки с глазами решили не отдавать? – уточнил я невзначай.
– Верно подметил, – прищурился Элиот, – поэтому двое блаженных отправятся с тобой, чтобы под ногами не мешались. – И, пожевав сухарей, добавил: – Нужно распродать наш улов да думать, как валить из города…
– Хочешь убраться из Леморен?
– Да, вот дождусь, когда ты решишь вопрос с излечением, – и свалим. Сидеть в этой вонючей норе надоело, сил моих больше нет! – стукнул он в сердцах по столу.
– Возможно, вам придётся уйти без меня, – пробормотал я, стряхивая со стола крошки.
– Прости, Лейвель, но я не могу вечно торчать в выгребной яме, – извиняющимся тоном произнёс Элиот, – к тому же вся эта кутерьма с арестом, побегом и убийством стражей… – он помолчал, покусывая губу: – А ребята пусть решают сами уйти или остаться с тобой.
– Я всё понимаю, – отхлебнул я сладковатый эль, отводя взгляд, – ты и так сделал для меня очень много, спасибо тебе за всё…
– Брось, – выдохнул командир, – ничего я особенного не сделал, просто был рядом.
– Айда играть в слова! – на кухню вбежал неугомонный Лютик. – Нужно обязательно победить гнома! И тебя Серэль зовёт, – обратился он к наёмнику.
– Ты идёшь? – спросил меня Элиот.
– Нет, давайте без меня, я немного почитаю и лягу спать.
– Как знаешь, – пожал он плечами, и мальчишка утащил командира в соседнюю комнату, из которой доносился приглушенный смех.
«...Не расстраивайся, они не обязаны из-за тебя торчать в канализации ...»
Я это понимаю, Старк! И я не расстраиваюсь!
«...Ну-ну...»
Остаток вечера я просидел за книгой. Са Наш в своём труде «На острие клинка» писал о становлении воина. Сильный характер и воля – вот две необходимые черты, для того чтобы достигнуть вершин мастерства. Стать лучшим из лучших!
Сложно было с ним не согласиться, только упорный труд и фанатическая преданность своему делу рождают мастера. И неважно воин это или ремесленник. Нужно идти к цели, преодолевая насмешки, непонимание и самого себя. С каждым днём становиться лучше и раз за разом побеждать своих демонов. Многие из великих воинов прошлого в юности слыли слабаками, но воля их была сильна, а характер твёрд!
Глава 32. Герамис
– Уже скоро, сударь! – мы петляли по узким улочкам незнакомой части города. Удивительно, но целитель предпочёл поселиться на бедной окраине, хотя мой помощник уверял, что в деньгах он не нуждается. Серэль с Шемесом следовали за нами на некотором отдалении.
Я промолчал, погруженный в свои мысли. Утром ко мне подошёл Трор и сконфуженно вернул шкатулку, открыть её у него не получилось. Теперь непонятно, что с ней делать: разбить или искать секретный замок дальше…
– Говорят, он странный, – продолжил Лютик, – вытворяет иногда такие вещи... Подслушал на площади, что он учудил в последний раз: гулял по городу голым! – смущаясь, произнёс мальчишка, прыская в кулак и отсмеявшись, добавил: – Всём улыбался, а нищих одаривал деньгами...
– А откуда он деньги-то доставал, если был голый? – я поправил спадающий капюшон серого плаща.
– С ним двое слуг несли поднос с мелкими монетами, – охотно объяснил мальчуган, – а Герамис, брал медяки и раздавал убогим...
– Каждый сходит с ума по-своему, – философски заметил я, переступая через лужу. – Главное, чтобы целитель избавил меня от яда, а в чём он будет ходить, меня совершенно не заботит.
– Пришли, – сказал Лютик, когда мы остановились у покосившего забора, и, показав на разваливающуюся за ним хибару, добавил: – Вот тут он и живёт...
– Мда… – произнёс я скептически, осматривая кособокую лачугу, – действительно странный тип.
Оставив мальчишку под охраной наёмников, я поднялся по скрипучим ступеням и с осторожностью постучал в хлипкую дверь. Мне долго не открывали, но, в конце концов, на пороге появилась заспанная старуха в грязной мешковине, из-под которой торчали босые ноги, покрытые язвами.
– Мне нужно встретиться с Герамисом, – произнёс я, старательно сдерживая отвращение.