Следует ли противопоставлять понятие национальной школы и индивидуального своеобразия художника, предполагает ли "школа" единообразие изобразительного языка, чем вызван процесс формирования национальных школ — вот вопросы, волнующие казахских мастеров. Один из них, Болат Омаров, как бы подытоживая эту дискуссию, дает, на мой взгляд, точно сформулированный ответ на эти вопросы. "Школа, — резюмирует он, — это не только новый подход к материалу, а, скорее всего, определенный отклик художников, объединенных общей творческой установкой, на какие-то назревшие потребности общества. Появление школы говорит о созревании художественной мысли общества… Школа не обезличивает, не ограничивает. Напротив, в рамках общей творческой направленности школы художники, ощутив под ногами твердую почву, расцветают как яркие и самобытные индивидуальности"[94].
В этом высказывании верно намечены основные, исходные импульсы развития национальной школы киноискусства. О том же, в сущности, говорят и искусствоведы в своих теоретических работах. Так, К. Разлогов связывает бурный процесс формирования национальных школ в развивающихся странах Азии, Африки и Латинской Америки не только с "системой экранной экспрессии", но и с подходом "к современному материалу как основе экранного структурирования"[95]. И. Вайсфельд, рассматривая "глубинные истоки процесса формирования национальных школ", видит их социальные корни, заложенные во вкусах и представлениях зрителей, в том непреложном факте, что в определении характера развития искусства "приоритет принадлежит идеологии, мировоззрению, правде новой действительности"[96]. Именно благодаря революционному преобразованию национальной культуры, отмечает он, "понятие "национальная школа" получило новое содержание и перспективу развития"[97].
Выработанные в нашей стране на основе марксистско-ленинской теории принципы взаимодействия национального и интернационального в искусстве обогатили мировую художественную культуру, оказали глубокое влияние на кинематограф, и в частности на мультипликацию стран социалистического содружества. Развитие национальных школ вписывается в эти процессы и использует богатство и специфику самобытного национального искусства в диалектической взаимосвязи с прогрессивными достижениями ценностями, выработанными всей современной художественной культурой.
Вслед за советским рисованным и кукольным кино мультипликация в странах социализма выдвигает все более серьезные и существенные идеи, старается сочетать глубокие человеческие проблемы с психологическим анализом. Иржи Трнка, один из самых крупных мастеров мультипликации социалистических стран, видел смысл своего искусства в связи с народной жизнью и в том, что кукла способна выразить на экране идеи человека, а не его внешность. Для Тодора Динова мультфильм — это образ мечты человека, символ человеческой мысли. Сжать десять миллионов веков в десять минут экранного времени, выразить самую суть исторического процесса, сгусток художественной идеи — такую задачу ставил перед собой, работая над фильмами, Ион Попеску-Гопо.
Эти принципы и традиции восприняли и развивают следующие поколения мастеров мультипликации социалистических стран. Показательно в этом отношении направление их поисков, характер размышлений об искусстве. Главные заботы, например, Рейна Раамата — о том, как полнее выразить поэтическую идею картины, активнее передать ощущение сегодняшнего дня, современности. В какой степени этой задаче подчинена вся работа режиссера, сотрудничество с другими создателями фильма, говорит следующее его признание: "Крайне важно, чтобы образные средства до конца служили реализации идеи. Это — самое главное. Изображение должно с неуклонной последовательностью, кадр за кадром, раскрывать идею фильма. Эффектный кадр, не служащий главной идее, бесполезен. И пусть он сам по себе обладает достоинствами — я отказываюсь от него без колебаний"[98]. Не менее показательны в этом отношении и высказывания Юрия Норштейна о мультипликации как о способе мышления и о том, что события фильма объединяются нравственностью автора, его философской позицией[99].
В принципе мультипликация способна выразить все, что может передать художник в рисованном или объемном мультипликационном изображении, но несоизмеримо большее можно выразить в мультфильме с помощью ассоциаций, метафор, символов, различных форм поэтического иносказания.