Теперь пора было перейти к серьезным вещам. Во всяком случае, так считал один из вдохновителей дискуссии. Это было признаком его невнимательности или проявлением минутной усталости. Назвать серьезными вещами только то, что предстояло услышать, означало, что все предшествующее — несерьезно. Кто-то, протестуя, выкрикнул: «Прием достойный сталинских процессов!». Вполне точно подмечено, однако того, кто выступил с этой репликой, тут же упрекнули в удручающей путанице понятий: на одну доску он поставил пролетарскую диктатуру и диктатуру тоталитарно-банановой республики. Замечание приняли, а затем приступили к открытому голосованию по вопросу о смещении товарища Роже Ланзака (речь, конечно, не о знаменитом ведущем известной телепрограммы «Путь к Звездам», которую мы будем смотреть у дядюшки Реми, купившего одним из первых в городке редкую тогда новинку — телевизор), и оказалось, что достаточно отпустить одну колкость, чтобы сбросить председателя, хотя и выступившего тут же с самокритикой. На смену ему пришел Жиф. Мы с Тео и впрямь этим возгордились. Я воспользовался случаем, чтобы подойти к ней поближе, улыбнуться ей, вставить свое замечание. На меня повеяло дыханием великой революции, и я смутно предвидел уже радужное будущее — что-то среднее между Иерусалимом небесным и царством ангелов.
Поскольку заявленная манифестация должна была скоро начаться, Жиф не мешкая приступил к основному вопросу — о лозунгах. Кратко изложив ситуацию, он быстро прощупал настроения собравшихся и выяснил, что чаще всего повторялся призыв: «Армии — нет!». Звучало сжато, ясно, и никаких рисунков к лозунгу не требовалось. Многие уже вставали, когда Жиф снова взял микрофон и драматическим тоном произнес: «Товарищи, только что вы единым махом приговорили борьбу угнетенных народов, которые пытаются освободиться от империалистического ига». Как это? Что он там наплел? Да мы горой за угнетенные народы. Мы приветствуем любой угнетенный народ. Да их нам, можно сказать, не хватает, настолько неисчерпаема сила нашего возмущения. Мы мечтаем опекать их. Счастлив тот, кто, пользуясь шикарной протекцией — например, дяди-миссионера, — занимает положение представителя племени Матто Гроссо, потому что от опасности, исходящей от мощной транснациональной корпорации, это племя спасут наши подписи под размноженной на ротаторе листовкой. Мы и не подозревали, что стоим перед лицом клики эксплуататоров, готовых задушить свободу. Жиф преувеличивал, но все подливал и подливал масла в огонь: «Вы играете на руку всем бумажным тиграм, всем львам из папье-маше. Что станет с нашими вьетнамскими братьями („и сестрами“, — подсказала активистка без макияжа) и сестрами, — добавил Жиф, надеясь пополнить ряды аустенистов, — если, клеймя всякую армию, вы воспротивитесь созданию народного освободительного ополчения, единственно способного разбить цепи неоколониализма, закабаляющего народы только ради прибыли? Да здравствует пролетарская армия! — выкрикнул Жиф. — Да здравствует армия народа!» Все — во всяком случае, те, кто отыскал свое место, — сели. Нюанс, подмеченный нашим другом и товарищем, заслуживал обсуждения. Прежде всего, необходимо было определить агрессора. Ну, это легко: американцы и их прислужники. «Осторожно, — предостерег Жиф, — Америка также порождает своих эксплуатируемых, с которыми мы полностью солидарны», — и он произнес слово в защиту наших краснокожих братьев («и сестер») и сестер, организовывающих сопротивление на той же самой земле, которая вскормила и кровожадных вырождающихся отпрысков капитализма пострабовладельческой эпохи. Ведь кто всегда был причиной всех конфликтов? Виновник — и все это знают так же хорошо, как Жиф, — повсюду и всегда один и тот же. Значит, и лозунг у нас один: «Нет армии капитала!» — прорычал Жиф в микрофон.