— Я не всесильная, Сотэр. С этого момента всё очень-очень серьёзно. Если со мной что-то случится, то сгинете и вы.
Чуть смягчившись, Киния аккуратно взяла Сотэра за голову.
— Если уж очень хочется сделать что-то своё, то попроси моего позволения. Вот как Вистра: моя умница сперва смиренно спрашивает, а потом действует. Или бездействует, если будет на то моя воля. Помнишь, как Атти однажды искал связь с силой в лесу, но нарвался на Бесхозную нежить у реки? Ты сказал, что друиду требуется помощь — и я позволила помочь. Но когда ты своевольничаешь, пренебрегая мудростью и велением госпожи, то можешь сделать только хуже. Как с тем орком, которого полез защищать, но привёл его к более страшной участи — если бы не помилование с моей стороны. Так что прежде поумерь первоначальный порыв, и озвучь своё желание мне. Понятно?
Сотэр наконец посмотрел в глаза вампирши, и кивнул.
— Однако хорошо, что своенравное дитя не пострадало! — вмешалась Уна. — У меня аж дыхание перехватило, когда он в драку полез.
— Ладно, время неподходящее для долгих поучений, — Киния встала, — позже продолжим разговор. Надо уходить, пока здесь не объявился кто-нибудь ещё. Уна, взламываем чары коней.
Одна лошадь сгорела, но ещё два костяных скакуна были в порядке. Эта Водимая нежить была заколдована слушаться прежде всего своих хозяев. Они погибли, так что магическая связь прервалась, но всё ещё требовалось немного времени, чтобы Уна и Киния перенаправили на себя заклятья подчинения. Призрак справилась с этим быстрее, и полетела помогать госпоже.
— Сотэр, Атти! Взбирайтесь на этого коня, — повелела Киния. — Уна будет вести его, но всё равно держитесь как следует. Вистра! Ты поедешь со мной, полезай на второго коня.
Про себя Киния порадовалась, что прежде несколько раз учила Сотэра ездить верхом. А вот для друида и волшебницы это будет первый опыт.
Пока Вистра и Атти, терпя насмешки Уны, нерешительно подступались к скакунам, а потом неуклюже взбирались на них, Киния вытащила кольчуги из доспехов павших вампиров. Сами доспехи не подходили Кинии по размеру, разве что можно было попытаться приладить отдельные пластины. Кольчуги местами пробиты, но лучше хоть какая-то защита, чем вообще ничего — рассудила вампирша. Поддоспешники пришли в негодность после сгорания рыцарей, так что придётся натягивать кольчугу прямо на платье. Впрочем, Кинию вовсе не страшило натереть кожу железом — это стало бы бедой для человека, но не для высшего вампира. Киния быстро собрала некоторые части лат и кольчуги, бросила всё это в мешок, и привязала его к седлу. Заодно прихватила оружие рыцарей смерти.
— А куда отправимся, госпожа? — поинтересовалась Уна.
— Пока на юг, — ответила Киния после секундного размышления. — А дальше будет видно.
Она запрыгнула в седло, и невольно бросила взгляд в ту сторону, где должен был находиться её замок. Когда-то её замок. Но в этом месте он скрыт за высокими холмами.
— Эй, Атти, — позвал Сотэр, когда эльф наконец устроился в седле позади, — а что это за чары, которые ты творил? Ну, когда рыцарь свалил меня. Вроде воды никакой поблизости не было…
— Да ничего я не творил, — прокряхтел эльф, ёрзая. — Просто нёс тарабарщину, чтобы отвлечь. Так, немножко только магии привлёк для пущей убедительности… Где тут получше схватиться?
— Готовы? — окликнула вампирша. — Тогда вперёд. Бежать придётся очень долго.
Уна повторно набросила на группу заклятье отвода глаз. Киния понимала, что призраку удастся поддерживать заклятье не более одного-двух дней, после чего её силы истощатся. Потому нужно использовать это время, чтобы уйти от преследователей как можно дальше — за пределы империи Онгхуса.
Вариант возвращения в свой хорошо укреплённый родовой замок Киния отвергла сразу. Не возникало сомнений, что император заранее озаботился захватить её главные владения, прежде чем брать в окружение замок Эмраса. «Небось передал мои земли этому щёголю Вейлину. Чтоб я ничего не заподозрила, не попыталась укрепиться или получить поддержку других лордов, Онгхус подвёл войска под видом сборов против Витании, — размышляла Киния, пока кони неслись по безжизненной холмистой равнине. — Получается, он планировал всё это сильно заранее. Возможно даже задолго до воспитания взломщиков. Просто ждал подходящее время, чтобы избавиться от меня. Почему? Чем я не угодила ему? Опасался, что попытаюсь занять престол? Вдобавок хотел расправиться со мной одним махом, без всяких следствий и судов. Отчасти это удалось.
Но откуда Онгхус узнал о воспитании взломщиков? Кто всё разнюхал? Или дело в предательстве? Больше всех знала Уна. Однако она сейчас рядом со мной — такая же изгнанница. Нет смысла в предательстве, если ты оказываешься среди проигравших. А меры по вычислению призрачных осведомителей были предприняты.
Ещё не всё понятно с тем способом, которым Онгхус пытался обезвредить меня. Он хорошо замаскировал окружение замка под сборы, но вот взятие меня под стражу… Зачем посылать для этого Вейлина, если всем известно, что мы друг друга на дух не переносим? Очевидно, что это переросло бы в драку. Намного проще под каким-нибудь предлогом позвать меня в центр лагеря. И там обезвредить. Но император раскрыл свои планы раньше, спровоцировав бой в замке, когда я среди своих рыцарей — хорошо, что хоть их додумалась предварительно собрать.
Онгхус планировал сбросить меня, но не хотел убивать? Может, дал спастись в знак благодарности за былые заслуги?»
Несмотря на отчаянное положение, Киния рассмеялась.
«Конечно же нет. Едва ли старик склонен к излишнему благородству. И уж точно не склонен к пренебрежительному составлению планов. Скорее, император ждёт, что я и дальше буду сама того не ведая исполнять какую-нибудь его политическую задумку. Например, что я переметнусь к Витании, и это станет веским поводом для объявления большой войны и привлечения серьёзных сил: королевство укрыло у себя мятежницу».
Здесь Киния подошла к вопросу о том, куда же именно бежать и что делать. Возможностей вырисовывалось немного. В империи задерживаться нельзя, здесь Киния — беглая преступница. Если переметнуться к Витании, то придётся неопределённое время быть там на побегушках у какого-нибудь лорда. Не стоит рассчитывать, что там одарят обширными владениями. «Жалкая участь. Если только не выторговать для себя большее, рассказав королю Витании об Источнике».
Киния покосилась на бегущего рядом скакуна, перевозившего Сотэра и Атти. Ощутила, как Вистра жмётся к её спине.
«Но тогда я точно лишусь взломщиков. Их заберут у меня. И от самого Источника ничего не получу. А возможностей для выращивания новых учеников у меня ещё долго не будет. Да что там долго — никогда не позволят! Репутация испорчена: слыханное ли дело, воспитала паладина! Никто после этой истории не доверит мне заниматься скотом.
И вообще нет уверенности, что меня примут в Витании или где-либо ещё. Онгхус может иметь иные планы, и везде распространить весть о моём преступлении. Тогда меня всюду будут чураться, всюду я вне закона; как экзотический зверь, на которого можно устроить охоту. Если только я собственноручно не избавлюсь от взломщиков, чтобы снять любые подозрения… Однако убить их я всегда успею. Пока этого делать совсем не хочется.
Ещё остаётся третий и безумный вариант. Плавно перевести своё бегство в экспедицию к Источнику. Да, вот так, без давно сделанных приготовлений: вспомогательных отрядов, связей, хорошего снаряжения, запасов и всего прочего. Только я, Уна и взломщики. И ни в одном из планов это не задумывалось как бегство. В таком положении очень непросто добраться до Источника, но… раз уж меня лишили владений, то можно попробовать создать нечто новое у Источника. Или выпить из него силу, сколько смогу, и, пока есть новая мощь, вернуться к чёртовому императору, чтобы сбросить его с престола. Путь рискованный, но если он удастся, то возможностей открывается больше, чем в роли вечной приживалки у Витании.