– Но ведь на Венере ничего не знают, – только и нашел что ответить Госсейн.
– А следовательно, – сказал доктор Кэр, – следующий наш шаг предопределен. До рассвета вам необходимо выбраться из дома. И мне кажется, – тут он вскочил на ноги с живостью юноши, – пришла пора побеседовать с нашим общим знакомым.
Теперь Госсейну уже не так тяжело было думать о грозящей ему смертельной опасности.
17
В нервных реакциях мы копируем животных… что приводит человека к болезненной инфантильности как в частной, так и в общественной жизни… И чем выше технический уровень нации или расы, тем более жестокими, беспощадными и хищными становятся развивающиеся системы общества… только потому, что мы продолжаем огрызаться, как звери, и не даем себе труда мыслить, как человеческие существа.
Джон Прескотт – галактический агент. Единственное, в чем они могли быть уверены. Сейчас он лежал, связанный, на диване, и следил за каждым их движением. Его светлые волосы казались до странности белыми при сильном электрическом освещении. Губы его, несмотря на кляп, кривила издевательская усмешка.
– Знаете, – с отвращением заметил Госсейн, – во всем этом есть что-то патологическое. Негодяй отправил на смерть жену, лишь бы убедить меня в своей лояльности. А я поверил, думая, что он склоняется к нуль-А учению. У меня и тени подозрения не возникло, что Харди и «X» убиты им не случайно. Только теперь я вспоминаю, как он остановился, прежде чем подойти к Торсону, и позволил мне вмешаться. Одним словом, он уничтожил двух землян, которых галактическая империя использовала вместо ширмы, и теперь се представители контролируют правительство Земли.
Госсейн закрыл глаза.
– Минутку, – сказал он. – Я что-то не понимаю. – Игры этого года. Разве на них не должны избрать преемника Харди? – Он встрепенулся. – У кого больше шансов? Кто впереди?
Кэр пожал плечами.
– Какой-то Торсон. – Он запнулся и недоуменно моргнул. – А ведь знаете, – медленно сказал он, – я раньше не улавливал связи… Вот вы и ответили на свой вопрос.
Госсейн промолчал. Страшная мысль, пришедшая в голову, заставила забыть о том, что Джим Торсон, личный представитель Энро, будет следующим президентом Земли. Он подумал о Машине. Если она хоть в чем-то оказалась уязвимой, ей вообще нельзя больше доверять.
Трудно было представить себе Землю без Машины Игр.
Стоявший рядом доктор Кэр мягко проговорил:
– Все это не имеет сейчас никакого значения. Давайте действовать по порядку. Я считаю, что одному из нас придется выйти наружу вместо Прескотта и попытаться выяснить, что к чему.
Очень медленно Госсейн сделал глубокий вдох и заставил себя успокоиться.
– Где ваша жена? – спросил он. – Дома? Я давно хотел вас спросить. И дети. У вас есть дети?
– Трое. Но рожденные на Венере не имеют права посещать Землю, пока им не исполнится восемнадцать лет. В настоящий момент моя жена находится с ними в Нью-Чикаго.
Они улыбнулись друг другу, доктор был доволен собой. Он имел на это право. Им обоим предстояло решить сложную задачу, но один из них был знаменитым ученым, а другой… другому еще предстояло доказать себя.
Они сразу же решили, что на встречу с агентами заговорщиков выйдет доктор Кэр. Телосложением он напоминал Прескотта, а его седые волосы могли не заметить в темноте. Ботинки-локаторы, слишком большого размера и довольно узкие, едва налезли на Кэра, но рисковать не хотелось. Подражать голосу Прескотта не составило труда для жителя Венеры, и тем более психиатра, который виртуозно владел голосовыми связками. К тому же он только что разговаривал с Прескоттом, а Госсейн помог исправить некоторые интонации. Не прошло и трех минут, как доктор с легкостью освоил диапазоны от громкого разговора до неясного шепота.
– А сейчас, – жестко произнес Госсейн, – джентльмен сообщит нам, о чем он договорился со своими друзьями.
Он наклонился и вынул кляп. Ему не удалось скрыть отвращения, которое он испытывал к Прескотту, а, может быть, тот просто судил по себе, представив, какими методами развязал бы язык пленнику, но он начал говорить сразу же, не дожидаясь вопросов.
– Дом окружен дюжиной человек, и им приказано только следить за вами, не арестовывая. Примерно в, это время я должен выйти и дать знать, что все идет по плану. Пароль – «Венера».
Госсейн кивнул.