— Вышлем команду разведчиков, — сказал он.
Из окон салон-вагона выглядывали остальные скинджекеры — они ожидали от Милоса разъяснений.
— Ну что там, что там? — затрещал Хомяк. — Ты выяснил, почему мы так резко остановились?
Джикс высунулся из двери вагона и указал на что-то за спиной Милоса, в южном направлении:
— Смотрите! Видите?
Милос глянул, куда указывал Джикс. Был уже поздний вечер, небо быстро темнело... и всё же за ближайшим холмом разливался какой-то непонятный свет.
— Там что — город, что ли? — поинтересовалась Джил, наверно, питавшая надежду отправиться на «жатву».
— Не думаю, — отозвался Милос. Его больше заботило здание, стоящее поперёк дороги. Оно было освещено неясным, размытым светом, похожим на луч прожектора в тумане; источник этого сияния пока ещё оставался за холмом. — Свет становится ярче.
Джикс испустил рык, куда более похожий на настоящий, чем все его предыдущие попытки.
— Нам нельзя оставаться здесь! — крикнул он. — Надо двигать отсюда! Быстро!
— Мы не можем ехать! — Милос указал на здание на рельсах.
— Тогда сдаём назад! — завопил Джикс.
— Нажад? — удивился Лосяра. — Куда нажад?
— Да куда угодно!
И тут до них донёсся механический звук, напоминающий грохот какого-то адского двигателя.
...Грр-ах — грр-ах — грр-ах — грр-ах! Грр-ах — грр-ах — грр-ах — грр-ах...
Теперь уже изо всех окон поезда выглядывали испуганные дети, перешёптывались и показывали друг другу пальцами на странный свет. Грохот из-за холма нарастал и с каждой секундой становился всё более угрожающим.
...Грр-ах — грр-ах — грр-ах — грр-ах! Грр-ах — грр-ах — грр-ах — грр-ах...
— Что это? — спросила Джил. — Какая-то машина?
— Нет, — ответил Джикс, и в это мгновение источник света перевалил через холм. — Это боевой клич.
Вот теперь все увидели, что это за свет. То было сияние бесчисленных послесветов, спускавшихся по склону холма по направлению к поезду. Целая армия.
— Bozhe moi! — Чтобы понять суть восклицания Милоса, толмач не требовался.
Волны новых и новых послесветов перекатывались через гребень холма, и постепенно становилось ясно, что внушающий ужас грохот — это голоса многочисленной толпы, сливающиеся в один боевой клич:
...У-уга — у-уга — у-уга-ча-ка! У-уга — у-уга — у-уга-ча-ка!
К такому детишки Мэри подготовлены не были.
Когда несколько месяцев назад Мэри Хайтауэр собирала свою армию для войны против Шоколадного Огра, они хотя бы знали, на кого идут, и на их стороне было преимущество атакующих. Здесь же было нападение из засады, и поэтому никто не знал, что предпринять. Поднялась паника.
Ребятня выскакивала из поезда, потом заскакивала обратно, потом снова выскакивала... Стоял невообразимый крик, дети плакали и дрались друг с другом, как будто это могло чему-то помочь.
— Прекратите! — орал Милос. — Успокойтесь! — Но его никто не слушал.
...У-уга — у-уга — у-уга-ча-ка! У-уга — у-уга — у-уга-ча-ка!
Физиономии приближающихся налётчиков были размалёваны светящимися красками: зелёной, жёлтой, красной — которые сияли ещё ярче, чем их послесвечение. У многих в руках было нечто, похожее на оружие.
Милос подбежал к кабине машиниста, откуда выглядывал Спидо. Глаза машиниста были размером с блюдца, и он трясся, как кролик перед удавом.
— Что будем делать? — пролепетал он.
Милос поднялся в кабину, прищурился на дом, стоящий на их пути в четверти мили впереди.
— Пойдём на таран!
— Таран?! Но...
...У-УГА — У-УГА — У-УГА-ЧА-КА! У-УГА — У-УГА — У-УГА-ЧА-КА!
— Я сказал: на таран!
Милос не стал дожидаться Спидо, схватился за рычаг и толкнул его вперёд до упора.
Лязгнули сцепки, взвизгнули колёса, и состав ринулся вперёд, набирая скорость. Передовая линия нападающих была всего ярдах в пятидесяти от железной дороги.
— Ой, что-то мне это не нравится! — заныл Спидо, цепляясь за переборку. — Мне это совсем не нравится!
Но Милос отдавал себе отчёт в том, что делает. Особняк, как и церковь, лишь стоял поверх рельсов. Его поместили там атакующие, и значит, поезд вполне в состоянии сбить его и проскочить мимо, оставив толпу с носом. Всё, что требовалось — это развить достаточную скорость.
Джикса, по-прежнему висящего на подножке салон-вагона, чуть не выбросило наружу при внезапном рывке поезда. Алли, у которой, как всегда, был наилучший обзор, видела, как стремительно приближается особняк, и закричала, осыпая Милоса всеми отвратительными эпитетами, имеющимися в английском языке, но её голос утонул в надрывном рёве двигателя. Она не имела понятия, что случится с нею, когда набравший бешеную скорость поезд столкнётся со стоящим на пути препятствием. Смерть ей не грозила, но что если удар разорвёт её душу на тысячи мелких клочков и каждый из них, всё ещё живой и содрогающийся, пойдёт к центру Земли?! Что бы сейчас ни последовало, приятного будет мало — уж в этом-то она была уверена. Алли закрыла глаза, стиснула зубы... и в этот миг она и поезд врезались в стоящее на рельсах здание на скорости шестьдесят миль в час.