Каребара нахмурился, а затем жестом предложил охраннику отнести поднос с грязными тарелками к панели на стене. Толстозадый — мужчина с непристойно большими ягодицами, тоже слегка помрачнел. Очевидно, ему вовсе не улыбалось делать вместо заключенного его работу, но он подчинился.
— Я не стал бы придавать этой проблеме большого значения, — сказал профессор. — Знание методов противодействия туману будет распространяться с большой осторожностью и ограничениями. Очень немногие услышат о нем.
— Я так и думал, — улыбнулся Дункан. — Это умение станет достоянием лишь высших правительственных чиновников.
— Правильно. И конечно, им будут обладать обучающие этих чиновников.
Дункан снова улыбнулся.
— И как вы полагаете, долго ли позволят оставаться в живых или нестоунированными этим учителям после того, как они закончат свою работу?
— Чепуха! Это просто бессмысленно! Вас преследуют предательские параноические идеи! — вскричал Каребара.
— Если считаете это чепухой, отчего же вы так побледнели?
Каребара бросил взгляд на настенный экран, прочистил горло и заговорил слегка дрожащим голосом:
— Подобные действия не согласуются с нашими высокими идеалами.
— Идеалами? — переспросил Дункан, закончив обсуждение этой проблемы.
— Давайте работать, — переключился Каребара.
— Только после того, как я схожу в туалет. Мой желудок всегда срабатывает сразу после завтрака. Ничего не могу с этим поделать.
— Хорошо, только не торчите там вечность.
— К чему спешка? — Дункан поднялся с кресла. — Что, сегодня должен приехать Руггедо?
Каребара, плотно сжав губы, отвел взгляд.
— Я и не ждал, что вы мне ответите.
Вернувшись, Дункан увидел, что в комнате появилась еще и Полосатая.
— Одного сторожа уже недостаточно? — кольнул Дункан. — Вы что, боитесь меня, даже когда я в бессознательном состоянии?
Каребара, по-прежнему угрюмый и подозрительный, произнес:
— Мне вдруг пришло на ум, что если вы способны фабриковать по своему усмотрению ответы под туманом в ходе допроса, кто может гарантировать, что вам не дано вовсе имитировать бессознательное состояние?
— И вам кажется, что я могу что-нибудь выкинуть? Например, снова нападу на вас?
Дункан расхохотался.
— Ну, и кто из нас параноик?
Он сел на диван.
— Если вас действительно волнует эта возможность, то достаточно просто контролировать исходящее от меня альфа-излучение сразу после разбрызгивания тумана.
— Это, конечно, можно сделать, — сказал Каребара. — Но вы, Бивольф, явление исключительное. В некотором смысле очень жаль, что мы вынуждены содержать вас здесь. Лучше было бы поместить вас в такое учреждение, где имеется необходимое лабораторное оборудование и где за вами могли бы наблюдать специалисты, обладающие более высокой, чем у меня, квалификацией. — Он вздохнул и продолжил: — Но пока что это невозможно. Вот после революции у нас откроются совершенно другие перспективы.
— Я и тогда буду заключенным?
— Это не от меня зависит.
Каребара закрепил электроды и начал подносить торчащую из прибора антенну к различным участкам тела Дункана.
— Мне нужно еще кое о чем спросить вас, пока вы не потеряли сознание.
Очевидно, профессор собирался узнать, что мог вспомнить Дункан о личности Кэрда, будучи в обычном состоянии. Эта тема оказалась для Дункана даже более легкой, чем он предполагал. Закрыв глаза, он вызвал образ Кэрда II, и тот действительно предстал перед его глазами с ногами, опутанными длинными, светящимися красным светом, корнями из живой плоти. Корни эти уходили в бесконечную пропасть, заканчивающуюся беспросветной тьмой. Собственно, Дункан ощутил себя этим человеком, Кэрдом II, хотя в то же время в нем сохранилось достаточно черт и его самого. По крайней мере, он без труда мог предстать перед взором профессора именно Дунканом, когда тот обращался к нему, произнося это имя.
Каребара читал вопросы, записанные на листе бумаги. Наверно, Руггедо написал, подумал Дункан. Ему представлялось, что Руггедо знал о его предыдущей личности гораздо больше Каребары.
— Что вы знаете о Чарльзе Арпаде Оме?
Вопрос этот мгновенно вывел Дункана из расслабленного и благодушного состояния. Он застал его врасплох, выскочив словно ниоткуда.