Выбрать главу

(«Церинтус и псевдо-Церинтус, — прокомментировал Боб Тингл. — Прекрасно. Еще один шизофреник. Ты что думаешь, у нас и для него место найдется? Входите, пожалуйста, наш родственник — мудрец, пророк и психопат».)

(Не остался в стороне и Ом: «Никак не могу поверить в то, что мы все стоим на открытом месте, обсуждая теологические проблемы и вопросы стилистики в то время, как опускается гроза и вот-вот нагрянут органики».)

— Церинтус, — продолжал Гриль, — верил, что мир создали ангелы. И один из ангелов передал евреям их Закон, который был несовершенен.

В этом он, несомненно, ошибался. Закон евреям достался от Шехина, а он несовершенных законов не раздает. Особенно, если дело касается избранного Им народа.

Однако псевдо-Церинтус, вдохновленный Шехиной, написал, что, если вначале Закон и был несовершенным, впоследствии евреи устранили его недостатки. Их упрямство в приверженности своему Закону, своим традициям, несмотря на все, связанные с этим наказания и лишения, их высокая выживаемость, невзирая на многочисленные обстоятельства, под воздействием которых они давно уже должны были исчезнуть с лица Земли, доказали, что они подчиняются совершеннейшему Закону. После этого пассажа псевдо-Церинтус объявил о том, что Церинтус глубоко заблуждается и по всей очевидности не слишком умен. Он упоминает о нескольких письмах, которые он послал Церинтусу, пытаясь разъяснить ему его ошибки. Ни одно из писем не было обнаружено…

Упали первые капли дождя, крупные и редкие. Ветер норовил сорвать с Кэрда шляпу. Прозвучали раскаты грома, и со всех сторон на длинных светящихся ногах качались молнии.

— Вы хотите сказать, — громко, чтобы его можно было услышать, произнес Кэрд, — что решились стать дэйбрейкером для того, чтоб иметь возможность соблюдать букву Закона?

— Буква — это душа сути! — прокричал Гриль.

Он помолчал, просветленный.

— Кроме того, была еще одна причина. Довольно веская, хотя и не настолько, чтобы она сама по себе могла заставить меня стать дэйбрейкером. Она просто соединилась с моим желанием провести хоть один раз Субботу так, как ее следует проводить.

Я — человек. Я сын того народа, который всегда составлял единое целое с ритмом Природы, как то и завещал нам Господь. Бесчисленные поколения наших предков с момента зарождения рода человеческого наслаждались тем, как медленно и постепенно разворачивается, набирая силу, каждое следующее время года. Они принимали этот феномен как нечто само собой разумеющееся, позабыв о том, что это — один из многих даров Божьих. Но Новая Эра… Новая Эра!.. они устранили нормальное течение времен года! Они сжали их, разрушили!

Весна — этот взрыв зелени — приходит и уходит за несколько дней! Лето… лето всего лишь короткая горячая вспышка! Слишком мало лета. Я вижу только палящие дни и никакой прохлады! А осень. Разве она, как положено, медленно окрашивается в свои великолепные цвета? В переходе от одного цвета к другому она уподобилась женщине, примеряющей разные платья! Сегодня все еще зелено, а завтра я уже вижу полностью оформившиеся цвета, весь спектр, а потом, на следующий день — все кончено, все мертво! Можно даже запросто вообще пропустить снег, это божественное покрывало!

— Все правда, — согласился Кэрд. — Но с другой стороны, быстрая смена времен года может приносить и радостные ощущения. Подумайте, насколько больше разных времен года вы увидите по сравнению с нашими предками. Всегда, когда что-нибудь отдаешь, что-то и приобретаешь, и наоборот…

— Нет, — возразил Гриль, энергично качая головой. — Я хочу, чтобы все было так, как завещал Господь. Я не намерен…

Кэрд уже не расслышал слов Гриля. Он быстро поднялся, уставившись через плечо Гриля на патрульную машину, выехавшую из-за здания на углу улицы, прилегающей к каналу. Можно было не сомневаться, что она окажется у входа в подземелье на северо-западном углу парка гораздо раньше, чем он сможет добежать туда. Он был отрезан.

Гриль повернулся, взглянул разок на машину.

— Может быть, они едут куда-то в другое место. — Он говорил совершенно спокойно.

В северо-восточном углу парка имелся еще один вход в систему подземных коммуникаций. Однако сейчас бежать туда нельзя. Надо подождать: вдруг машина проедет мимо.

Машина двигалась быстро. Фары разрезали мглу, высвечивая крупные капли дождя. В нескольких футах от пересечения Пятой Авеню с северным проездом Площади Вашингтона органики сбросили скорость и остановились.

Гриль было ненадолго умолк. Теперь же, глядя на автомобиль, он изрек:

— Вот наша судьба.

Он закрыл глаза и, видимо, что-то нашептывал про себя, губы его, не переставая, двигались.