— Странно то, — сказала она, — что этот ваш Уили сохранил в памяти все, что вам необходимо для жизни. Вам, например, не пришлось заново учиться говорить. Вы умеете читать и писать, знакомы с принятыми в обществе правилами поведения. Вы не забыли, как нужно держать вилку, ложку и нож и как вести себя за столом. Все это передалось вам от Кэрда и остальных.
— Человек не может жить с одним только сознанием. Подсознание ему тоже необходимо. Или скажем так: человек мог бы обойтись без подсознания, но это был бы неполноценный человек. — Кэрд встал, сжав кулаки, и сердито посмотрел на Брускино. — Вот я такой и есть! Темное отражение человека в темном зеркале!
— Не такое темное, каким оно было, когда вы прибыли сюда. Кэрд, с которым я встретилась тогда, не способен был так рассердиться. Вы делаете успехи.
Он разжал кулаки и сел, а она посмотрела на стену у него за спиной.
— Наше время истекло. Увидимся завтра.
— Я увижу вас раньше, — сказал он, направившись к двери.
— То есть как?
— Во сне.
Глава 28
— Не стану на этом долго задерживаться, — сказала доктор Брускино. — Это как-то связано с вашей способностью к перемене личности, хотя я, надо сознаться, не знаю как. Я говорю о внезапной метаморфозе, происшедшей с вами в возрасте пяти лет. Психик, доктор Хейвельманс, в своем отчете приходит к выводу, что это было торжество свободной воли над генетическим детерминизмом. Над генетическим детерминизмом! Доктор не отрицает, что вы точно переродились, но не дает ни объяснений, ни гипотез относительно того, как вы это сделали. Я никогда бы не поверил, говорит он, что даже взрослый способен вот так вывернуть себя наизнанку — а уж тем более пятилетний ребенок. Однако факт налицо.
— Я не больше его понимаю, что случилось тогда, — сказал Кэрд. — Я не помню себя в пять лет.
— Эта память запрятана где-то в вас. Но пока что ни собеседования, ни лекарственные препараты, ни техника нейростимулирования не смогли вашу детскую память пробудить.
Она считала, что в этом есть какой-то смысл — возможно, так и было. Сам Кэрд никогда не думал об этом, пока она не поднимала эту тему. Что бы ни означало то событие из его детства, если оно вообще что-то значило, Кэрд с каждым днем делался чуть более живым. Окружающие его люди казались ему более реальными, менее абстрактными. Он точно кристаллизировался из раствора. Раствором было его зачаточное «я», кристаллами — твердые факты, возникающие из бесформенной субстанции.
Он заново рождался на свет.
Он вдруг перестал сторониться людей. Он сам заговаривал с теми, кого раньше игнорировал или дичился: с пациентами, сестрами, докторами, санитарами, даже с ганками. Он сумел перебороть недоверие, которое питала к нему Донна Клойд. Вскоре она пришла к убеждению, что человек, которого она обличала как труса, — совсем не Кэрд. И что Кэрд сменил свою личность не намеренно.
— Вы начинаете наводиться на резкость, — сказала однажды Брускино.
Через два дня, войдя в лечебный кабинет, он ощутил слабый аромат «PH № 5». Он потянул в себя воздух, и в животе и чреслах стало тепло. Несколько мгновений он стоял у порога, упиваясь запахом дорогих духов и тем действием, которое они оказывали. Доктор Арлен Брускино с улыбкой встала ему навстречу — на ней не было одежды, кроме тонкой, полупрозрачной голубой материи. Духи подтверждали ее намерение. «PH № 5» содержали в себе синтетические феромоны, одинаково возбуждающие и мужчин, и женщин.
— Я в этом не нуждаюсь, — сказал он.
— В чем? А, в номере пять! Я знаю, что не нуждаетесь, но и вреда от них нет. Кроме того, нужно же было подать вам какой-то сигнал.
— Это у меня впервые за долгое время, — хрипло сказал он, подходя к ней. Она вышла из-за стола и встретила его на полпути. Они не легли на кушетку, а опустились на пол.
После второго раза, уже на кушетке, они сели и выпили немного вина.
— Ты была прелестна, — сказал он, тяжело дыша.
— Спасибо. У меня большой опыт и масса энтузиазма, хотя в энтузиазме ты, кажется, меня превзошел. Но я об этом ничуть не жалею.
— Я старался.
Она поцеловала его в щеку.
— Ты тоже был великолепен.
— Надеюсь, на пленку нас не снимают. Хотя мне вообще-то наплевать.
— Я позаботилась о том, чтобы выключили мониторы. По крайней мере, те, о которых я знаю, выключены. За остальные не ручаюсь. Впрочем, мне тоже все равно.
— Это что — разновидность терапии или тебя просто потянуло ко мне?
— И то и другое. Для меня это тоже терапия. Двоих мужиков мне недостаточно. Нет, почти всегда я вполне удовлетворена, но временами…