Мерзко!!!
Знаешь, какой была реакция в этом конченном мире?
Сюжеты в новостях, жидкие букеты и дешевые свечки.
Всего одна ночь свечей.
Планета безнадёжно заражена равнодушием. Знаешь, что сказала моя мама, узнав об этом? 'Боже, Чарли, как жаль. Это же целое состояние!'
Деньги! Кэтти, даже она увидела только их.
Я так завидую тебе, что ты сирота.
Зная тебя, я понимаю, что грядёт.
Они открыли свой чертов 'ящик Пандоры'. Сиротой теперь быть гораздо лучше.
P.s. Привет от меня малышу Солли. Давно хочу сознаться, что это я придумал ему имя. Он сидел в 5-ом вольере. Нота соль 5-я по счёту... Солли! Надеюсь, вы дружите.
P.p.s. В ночь когда бомбили мне приснилась толстуха из Токио. Помнишь, возле бара на площади? Толстуха в костюме мыши, что подвела итог нашему спору? Мы решили, что первый встречный решит судьбу человечества... Если скажет 'ДА' - значит шанс исцелиться есть. Если 'НЕТ', значит ничего уже не исправить...
В моем сне она снова кричала 'НЕТ'. Так громко, что дома начали рушиться. Я проснулся в холодном поту.
Кэт, я думаю господь посылает нам знак этим сном. Когда решишься - я с тобой'.
Мужчина отодвинул письмо.
Отхлебнул из кружки, обхватил голову ладонями и молча смотрел в одну точку. Одна за другой на стол шлепались крупные капли слез. 'Господи! Помоги мне! Помоги принять правильное решение!' - прошептал он, хотя прекрасно знал, что решение уже принято. Кэтти встал и вышел на улицу. Поднял к небу глаза и, соединив вместе ладони, принялся бормотать: 'Господи, прошу тебя, дай мне мудрости. Помоги не наделать ошибок. Пошли мне гармонию и уверенность. Так больно. Так страшно'.
Постояв несколько минут, он понял, что впервые в жизни молитва не принесла ему облегчения. И хотя чего-то подобного и следовало ожидать, это было особенно страшно.
'Дай мне знак, если я задумал неправильное. Останови меня, Господи! Дай мне умереть прямо сейчас! Пока душа не взяла греха великого!
Или помоги! Чтобы все получилось во славу твою...'
Кэтти быстрыми шагами прошёл за дом и распахнул ворота, ведущие в лес. Потом зашёл в курятник и, взяв за шкирку, начавшего брыкаться медвежонка, вынес его из лагеря.
'Иди! - прокричал он, - ты свободен!'
Перепуганный зверёныш, загребая передними лапами пополз в сторону. Задняя часть по-прежнему безжизненно волочилась по земле.
'Как же гадко на душе!' - прокричал мужчина и направился в сторону дома, на ходу вытирая рукавом застилающие глаза слезы.
Дома он схватил ружьё, передернул затвор и, продолжая повторять 'Как же гадко на душе!' , направился к выходу.
Без труда отыскав медвежонка, который успел отползти всего на пару метров, Кэтти навёл на него дуло и прицелился.
'Самый страшный грех, - процедил он, - это равнодушие'.
Раздался выстрел.
'Я беру на себя грех убийства и избавляю тебя от мучений!'
Кэтти передернул затвор и выстрелил ещё раз.
'Я руки твои! Зло не проходит дальше меня. Верю свято, что поступил правильно'.
Мужчина вернулся в дом и в ящике стола взял ржавый тяжелый ключ. Подошёл к кровати и резким движением отшвырнул её в сторону. Сорвал со стены узорчатый ковёр, за которым оказалась дверь, с помощью ключа отпер замок.
Оказавшись внутри маленькой комнаты, Кэтти щёлкнул выключателем, и помещение преобразилось. Множество устройств и приспособлений пробудилось от долгого сна. Зажглись мониторы нескольких компьютеров. Два больших, на полстены каждый, телевизора. На экранах поползли графики, числа и бегущие строчки. Несколько мониторов обновили страницы популярных соцсетей. Почти двести тысяч новых сообщений только в одной из них.
Кэтти сел в кресло.
Тяжело вздохнул и взял трубку военного спутникового телефона. В ней сразу послышались гудки соединения с оператором.
- Слушаю вас, сэр. - произнёс приятный, немного испуганный женский голос. - С кем соединить?
- Не нужно ни с кем. Записывайте...
Начальнику департамента безопасности. Завтра, в 9.00 по моему времени, доставить меня в головной офис...
Начальнику департамента науки и исследований... Полная мобилизация всех сотрудников и ресурсов...
Подтверждаю запуск программы 'Мальвина'.
Начальников остальных департаментов оповестить... В 19.00 всеобщее собрание.
Кэтти замолчал.
- Неужели это правда? - промолвил он тихо. - Неужели центр 'Добро. Восток.' уничтожен?
- Да, сэр, - ответила телефонистка. Ее голос перестал быть уверенным, задрожал. - Сожгли его со всеми волонтерами, врачами, учителями. Мой брат был там, сэр.
Кэтти снова замолчал.
- Ещё что-нибудь, мистер Менсфилд?
- Да. Позвоните Чарльзу. Передайте, что мы начинаем...