Пробую пересчитать собак и сбиваюсь на пятом десятке. Их так много, как будто я на другой планете. Приземлился случайно на планете собак и сижу, совершенно чужой, соображая, как улететь обратно. Наверное, я умнее их, но все превосходство гасится числом. Количество разгромило качество.
Я пробую сбежать. Двигаюсь по периметру забора, ищу, где перелезть, но маленькие охотники внимательно за мной следят. Куда я, туда и они. Если говорить языком шахмат, ситуация сложилась патовая.
Прошло полчаса. Я стою у забора, смотрю по сторонам и просто жду чуда. Собаки заметно притихли, но уходить не собираются. Понимают, что мне никуда не деться.
Кто-то улёгся, кто-то присел, кто-то нервно выкусывает блох. Хочется к ним присоединиться. Лечь на траву, позвать остальных и начать заниматься простыми собачьими делами.
На противоположной стороне улицы какое-то движение. Быстрые, бесшумные тени передвигаются несколько метров и замирают, спрятавшись.
'Ха-ха! - смеюсь я тоскливо, - а вот и обжоры'.
Странно было бы надеяться, что истинные хозяева города не проявят к такому громкому событию интереса.
Больные не выходят из укрытия. Наблюдают, скрывшись за кустом. Мне кажется, что я вижу, как блестят от Луны их глаза.
Странное и на первый взгляд глупое решение приходит мне в голову. Больно царапая пальцы, я расшатываю и вытаскиваю кусок плитки. Слишком большой. Кидаю его обратно на землю, прыгаю ногами, пытаюсь расколоть. Получается!
Подкинув на ладони готовый к метанию снаряд, я замахиваюсь и швыряю!
Ай!
На той стороне улицы кто-то вскрикнул от боли.
Стая реагирует мгновенно. Несколько десятков серых спин срывается с места и бросается за новой жертвой.
Получилось! Такая чушь! Бред, а не план, но все получилось.
Путь свободен, и через пару секунд я держу в руке ружье. Как же приятна его тяжесть!
Теперь бежать.
Я бегу без оглядки целый квартал, но лай почему-то не отдаляется. За мной гонятся... Что за день?!
Меняю тактику и, развернувшись, готовлюсь принять бой.
На самом деле 'принять бой', звучит слишком пафосно. Даже если сейчас на меня бросятся целых двадцать собак, восемь из них я убью, не перезаряжая ружьё. Этого будет достаточно. Остальные разбегутся.
Тем временем пора открывать огонь. Ближняя ко мне овчарка бежит молча и, прижав к голове уши. Я хорошо могу рассмотреть оскаленную пасть и внимательные, готовые к схватке глаза. Очевидно - я у неё не первый.
Бах!
Выстрелом ей сносит пол-головы. Кучность чудесная, потому что дальность стрельбы не более пяти метров.
Бах! Бах!
Следующие выстрелы, практически не целясь. Если первой жертве скулить было просто нечем, то следующие две отыгрались сполна. Поражённые в туловище, они валятся на дорогу и быстро, перебирая лапами, крутятся на месте. Одна из них воет так громко, что несколько псов останавливаются, а остальные врезаются в них с наскоку. Теперь, метрах в десяти от меня, образовалась настоящая свалка из суетящихся шкур.
Я решаю закрепить успех и посеять хаос в рядах противника. Хладнокровно выцеливаю и делаю ещё несколько выстрелов.
Бах! Бах! Бах!
Пару патронов оставляю в магазине на всякий случай, хотя адреналин, превратившийся в жажду мести, рождает во мне желание стрелять ещё.
Принимаю решение собак не добивать. Своими криками они прикроют мой отход. Шуметь они будут ещё долго, потому что нет на свете ничего более живучего, чем бродячая собака.
'Вы попробовали и проиграли! - кричу я им, - нечего теперь на меня обижаться'.
Не останавливаясь, лёгкой рысцой пробегаю 10 кварталов. Кураж понемногу выветривается, а вместо него возвращается усталость. Останавливаюсь у высокого, не менее 3х метров, забора и сажусь на землю, прижавшись к нему спиной. Прохладная сталь приятно холодит кожу, голова моментально наполняется туманом...
Полностью раствориться не получается. Еле различимые, но все ещё слышные собачьи визги, напоминают об опасности. Заставляю себя подняться, встряхиваюсь и разминаю руки.
Всего одна весна без человеческой опеки, и всевозможная растительность заполняет каждый доступный клочок земли. Трава по пояс, иногда даже выше, молодые поросли деревьев, разрастающиеся без прополки. Все они, как маленькие дети, вырвавшиеся из-под контроля строгих родителей. Начали навёрстывать, что раньше запрещали. Уверен, через пару лет города превратятся в настоящие джунгли, и способы выживания здесь станут совершенно другими. Радует, что опасности останутся прежними, ведь маловероятно, что помимо обжор и собак, здесь наплодятся львы, тигры и прочие откровенно недобрые ребята. От своих нынешних знакомых я всегда смогу отстреляться, а вот если бы в зарослях ждал целый тигр... Тем более ночью.
Хватит лирики! Стряхиваю остатки дремы и выхожу на центр дороги. Внимательно гляжу по сторонам и отчего-то начинаю нервничать. Очевидного повода нет, только намеки. Что-то не так с забором, у которого я только что отдыхал.
Мощный, трехметровый, с острыми наконечниками в виде копий на макушке - таких в моем городе целое множество.
Стоп!
Пространство над забором светлее, чем в соседних дворах. Ощущение такое... Как будто...