По тронному залу разнеслись вопли. Из ям позади него взметнулось пламя. Его языки осветили фигуру Марка Туллия Цицерона, который был распят головой вниз над морем огня.
— О tempora, о mores,[5] — простонал Цицерон.
Бекка кивнула.
— Мило, — сказала она. — Не в моем вкусе, но мило.
— Поскольку я не могу уйти отсюда, — сказал Джейми, — я хочу оставить за собой право решать, кого сюда допускать. Так что либо ты подождешь, пока я выберу время поговорить с тобой, либо рискуешь угодить в смертельную ловушку.
— Ну, похоже, ты отлично устроился.
Джейми пожал плечами. Пламя взметнулось.
— Мне это начинает надоедать. Возможно, я все это сотру и создам новое место обитания. Я даже не берусь сказать тебе, сколько сражений я выиграл, сколько королевств попрал. И в этой реальности, и в других. В конечном счете, все это одно и тоже. — Он посмотрел на нее. — А ты уже совсем взрослая.
— И ты тоже.
— Когда pater familias[6] наконец решил дозволить это. — Он улыбнулся. — Мы все еще иногда обедаем вместе. В старом доме. Просто нормальная семья, как говорит папа. Разве что я приду в облике волка-оборотня, или великана, или еще в каком-нибудь.
— Да, они мне рассказывали.
— У программы есть свои преимущества: например, я могу выглядеть, как захочу. Но это же и недостаток, потому что стать кем-то по-настоящему я не могу. В любом облике это я, всего лишь я. Можно использовать для маскировки другую программу. Но внутри я остаюсь все той же программой. И пока я еще не настолько хороший программист, чтобы что-нибудь серьезно изменить. — Джейми спрыгнул с трона и нервно обошел сестру кругом. — Ну так что привело тебя в эти места? Старики говорили, что ты гостишь у тети Мэдди в глуши.
— Была сослана туда. Я обрюхатилась, и после аборта они отправили меня к Мэдди. Считалось, что она будет держать меня в узде, но черта с два! — Бекка смахнула со свитера невидимую пушинку. — А теперь я вернулась. — Она посмотрела на него. — Я многое опустила, но, думаю, тебе это не интересно.
— А это имеет какое-нибудь отношение к сексу? — спросил Джейми. — Секс меня в общем-то интересует, хотя мне он недоступен, и они вряд ли меня приспособят.
— Приспособят? Тебя?
— Это потребовало бы слишком большого программирования. Когда структуры моего мозга сканировались, я был неполовозрелым, а программа не предусматривала моего взросления с соответствующими потребностями. Тогда ведь никто не думал о том, чтобы провести меня через подростковый возраст. А теперь университетская администрация предупредила меня, что вряд ли кто-нибудь предложит им грант, чтобы компьютерная программа могла заниматься сексом. — Джейми пожал плечами. — Думаю, никакой надобности у меня в нем нет. Но любопытно.
Бекка как будто удивилась.
— Но ведь существуют всевозможные стимуляции и…
— Мне они не подходят, потому что мое сознание не запрограммировано на получение удовольствия таким способом. Я способен поманипулировать с программами, но что до наслаждения, с тем же успехом можно сбивать масло в виртуальной маслобойке. — Джейми снова пожал плечами. — Впрочем, неважно. Я ведь не чувствую себя ущемленным.
— Я расскажу тебе про секс, если хочешь, — сказала Бекка, — но я здесь не поэтому. — Она замялась. Облизнула губы. — Пожалуй, лучше сразу, — произнесла она. — Мама умирает. Рак поджелудочной железы.
Сознание Джейми затуманила грусть. Только электроны, подумал он, перемещающиеся из одной точки в другую. Не настоящая. Он был запрограммирован ощущать аналог печали, вот и все.
— Мне она кажется здоровой, — сказал он. — Когда я с ней вижусь.
Но это ровно ничего не значило: его мать сама выбирала, какой казаться ему, как и он сам выбирал маски волка-оборотня или великана.
И в обоих случаях внешний вид значения не имел — за волком-оборотнем стояла программа, не способная изменить свои параметры, а за здоровой внешностью — неоперабельный рак.
Бекка всматривалась в него прищуренными глазами.
— Папа хочет, чтобы она сканировалась и перешла сюда. Чтобы мы могли оставаться нормальной семьей и после ее смерти.
Джейми ужаснулся.
— Скажи ей: ни в коем случае! Скажи, что ей сюда нельзя!
— По-моему, она и не хочет. Но папа стоит на своем.
— Она будет здесь вечно! Это ужасно!
Бекка посмотрела по сторонам.
— Ну, твою игру в Темного Властелина она, конечно, подпортит, это факт. Я уверена, мамаша Саурона не торчала в Темной Башне, выедая ему печенки за такую непродуктивную трату времени.