— И основал город тоже Бейрак?
— Нет. Он стоит здесь с незапамятных времен. Говорят, его построил какой-то древний народ. А звались они латины.
— А вот там что, не знаешь? — Найл указал на сверкающее нечто.
— Не знаю. Во всяком случае, видно, что сделано из металла.
Около десяти минут, пядь за пядью одолевая щербатые стены, они спускались вниз, на песок. С наружной стороны было заметно, что крепость представляет собой квадратное строение, сложенное из обтесанных блоков, скрепленных меж собой цементом. Окна — высокие и узкие. Высоким и узким был дверной проем, а вверху на стене выдолблены непонятные символы. Проход весь как есть завален разрушенной каменной кладкой, забит песком. В город от него вела двойная колоннада — впрочем, от нее остались лишки обрубки, а обломки камня валялись на дороге. На некоторых колоннах сохранились каши ели с изображением виноградных гроздьев и листьев.
От большинства строений остались лишь полуразрушенные стены. Впрочем, были среди них и такие, что сохранили верхние этажи. Все строения — из обожженной глины и кирпича. Помещения в них были совсем крохотными, иные не больше нескольких метров.
Пока Улф осматривал развалины дома, Найл расхаживал по зданию с колоннами, куда вела с улицы мощеная дорожка. Под ногами лежали каменные глыбы, покрытые чем-то вроде цемента. В пространстве между колоннами выстроились в ряд как бы внушительные короба, но только высеченные из камня. Расслабившись, а затем сосредоточась, Найл безошибочно определил, что у этих штук есть какая-то странная связь с телами мертвых.
Мощеная дорожка заканчивалась пролетом лестницы — ступени шириной метров пять каждая, — ведущей к остаткам массивных ворот. От храма, в который входили некогда через эти ворота, не осталось, по сути, ничего, кроме расположенных вкруговую колонн, каждая на квадратном гранитном постаменте, сверху — уцелевшая оконная перемычка. Найл самозабвенно разглядывал цветастые квадратики напольной мозаики, изображающей птиц и зверей. А в самом центре выложенной мозаикой площадки стояло загадочное нечто, околдовывающее своим блеском. Приблизившись, юноша с удивлением узнал на изогнутой металлической поверхности свое отражение. Правда, внешность в ней безобразно искажалась, а если подойти ближе, то и вообще коверкалась до неузнаваемости. Нечто напоминало жука на металлических лапах-подпорках, с прозрачными выпученными глазами впереди. Хотя одного взгляда на эти согнутые в суставах лапищи было достаточно, чтобы понять: для ходьбы такие не годятся.
Внутренне расслабившись, Найл попробовал выведать что-нибудь о предназначении стоящего перед ним непонятного устройства — надеялся вызвать какие-нибудь образы или хотя бы ощущения. Картина, к удивлению, получилась ужасно размытая и невнятная, можно сказать, вообще никакая. С таким же успехом можно было гадать о значении непонятных знаков над дверным проемом крепости. Походило, что неизвестный творец сверкающего чудища совершенно не похож на людей, которых знал он, Найл. Тем не менее имелось в этом чудище что-то, указывающее на создание его именно людьми. Но с какой целью? Не для того ли, чтоб на спине своей и складных лапах перевозить людей через пустыню?
Сразу за выпученными глазами в округлом боку располагалась, судя по всему, дверь. Найл почуял это сразу, будто память какая-то, древняя-предревняя, незаметно ожила в сознании (дверей он отродясь не видел). Осторожно притронулся; металл под лучами солнца нагрелся, но не сильно, вопреки ожиданию. Наружу неброско выдавалась изогнутая металлическая ручка. Найл, ухватившись, принялся крутить ее во все стороны, затем, потеряв терпение, поддал ей ребром ладони. Он смутно догадывался, что именно благодаря этому выступу можно проникнуть в чрево причудливого насекомого. Вот Найл, распалившись, хлопнул со всей силой — и тут под пальцами что-то подалось (от неожиданности он даже вздрогнул). Часть бока плавно отъехала в сторону. Юноша тотчас отскочил: дверь вела себя так, будто ею двигает кто-то невидимый. Однако внутри никого вроде и не было. Осторожно заглянув в открывшийся проем, Найл потихоньку забрался внутрь. Только там он обнаружил, что «глаза» у насекомого сделаны из чего-то прозрачного — вроде оплавленного огнем белого песка, который пропускает свет.
Найл находился в тесном помещеньице, где места хватало лишь на небольшие — кстати, обтянутые кожей — сиденья. Все здесь было так необычно, что впору рот раскрыть от изумления, и вместе с тем сбивало с толку. Понятное дело, где ж Найл мог увидеть (а тем более с чем-то сравнивать) усеянный тумблерами и кнопками пульт управления и рулевую колонку?