Они вышли на двадцать восьмом ярусе (у каждого впереди на ограждении имелся свой порядковый номер). По ярусу Найл продвигался с некоторой опаской: чеканка пола и полуметрового балкона казалась сплошным решетом. Вниз, понятно, не сорвешься, но все-таки чувствовалось бы уютнее, если б пол и стенки были сплошные.
Ступая по ярусу следом за Стиигом, Найл обратил внимание, что многие книги имеют латинские названия: «Turba Philosophorum», «Speculum Alchimiac», «Dc Occulta Philosophia», «Aureum Vellas»[1]; иные были на греческом и арабском. Они остановились перед полкой, на металлической табличке которой значилось: «Герметика, КУ – ЛО».
– Герметика – это что?
– Магические учения, названные по имени легендарного основателя магии Гермеса Трисмегиста – Трижды Великого Гермеса.
Он потянулся к полке и выдвинул, с некоторым усилием, большущий том, обитый черной кожей (Найл улучил момент прочесть название: «Энциклопедия герметики и алхимические сигилы», прежде чем фолиант лег на один из столов, стоящих на каждом из углов шестиугольной галереи). Углы у книги были не разрезаны, бумага ручной выделки – толстая, нелощеная. Старец четко знал, где что искать; он быстро нашел страницу ближе к концу фолианта.
– Я думаю, вот то, что ты ищешь.
Символ, на который он поместил палец, был безошибочно тот же, что и на кулоне, разве что форма чуть отличалась.
Найл живо, с интересом нагнулся над страницей, затем поднял глаза, кисло сморщившись от разочарования:
– Это что, на чужом языке?
– На немецком.
– А что означает «rache»?
– Месть. Из текста следует, что это сигил, берущий начало в тринадцатом веке, и означает «отмщение». Нижняя часть представляет крылья хищной птицы. Верхняя часть – рога «der Teufel», дьявола. Хищная птица на крыльях несется к своей добыче, неся на себе страшную месть.
Разглядывая изображение, Найл почувствовал неуютный холод в темени, словно кто-то плеснул на голову холодной воды; ощущение чем-то напоминало ожидание опасности. Он напряженно изучал символ, словно мог таким образом выведать его зловещую тайну.
– Здесь говорится, насколько широко был распространен этот символ?
– Нет, но ответ почти однозначный. Этот символ был известен лишь изучающим герметику.
– Тогда как, по-твоему, могли про него проведать убийцы Скорбо?
– На это я ответить не могу. – Он вернул книгу на полку. – Может, они и вправду изучали магию.
Идя за старцем обратно к лифту, Найл испытывал гневливое отчаяние. Казалось нелепым, находясь в окружении такой уймы знания, теряться при ответе на один незамысловатый вопрос.
– И зачем изучать магию?
– Потому что она гораздо древнее естествознания.
– Да, но… но ведь это, наверное, то же, что суеверие?
– Так многие считали в девятнадцатом и двадцатом веках. А в двадцать первом антропологи пришли к иному выводу. Они изучали примитивные племена и сделали вывод, что некоторые из них добиваются реального воплощения определенных магических обрядов – вызывают дождь, например.
Найл покачал головой:
– Ты этому веришь?
Старец виновато улыбнулся.
– Ни да ни нет. Я всего лишь машина. А вот Торвальд Стииг был рационалистом и верить в это отказывался.
Когда вошли в лифт, Найл произнес:
– А как она, магия, действует?
– Все примитивные народы говорят одно и то же: магия действует с помощью духов.
– Но ведь духов не бывает, разве не так?
Старец улыбнулся.
– Торвальд Стииг, безусловно, считал именно так.
На спуске почему-то опять затошнило, жар поднимался волнами как бы из самого желудка. Найл отогнул от стены откидное сиденье и опустился на него.
– Тебе нехорошо?
– Устал просто. – Найл закрыл глаза и прислонился головой к стене. – Один из убийц Скорбо ударил меня силой воли, как паук.
– Хотя по виду он был человек?
Найл унял в себе глухое раздражение.
– Разумеется.
– Понятно. – Временами, вот, например, сейчас, становилось заметно, что старик – машина: он нечувствителен к человеческому удивлению. – Если так, то я могу предложить кое-что полезное.
Лифт, скорготнув, остановился. Когда выходили наружу, старец вежливо придержал дверцу для женщины средних лет, в твидовой юбке; проходя, та натянуто улыбнулась. Реагируя на деловую тишину вокруг, Найл невольно понизил голос:
– Что именно?
Прежде чем заговорить, старец дождался, пока они выйдут из кабины окончательно.
– Если ум у тебя находился в контакте с умом убийцы, есть определенная возможность узнать, кто он такой.