Я вернулся к письму.
Я был рождён в час чёрной луны. Когда тьма поглотила этот мир и выплюнула, раздался мой первый крик в Доме Финэ. В богатейшем и древнейшем Доме, да будет он процветать от сотворения времён до их заката. И глянул оракул в черные воды Чаши Судеб. И изрёк — дарован мне высший дар, открыть грань миров, раздвинуть её, указать новый путь, стать ключом к вратам. И принял старейшина это Слово. И нарёк меня Sae Thoroth.
Но никто не увидел, как в миг моего первого крика раздвоилась тень луны, рождая двойника. Тёмного близнеца в бедном Доме Фио. И изрёк его предсказатель — дарован младенцу тёмный дар. Дар змеиной изворотливости и хитрости. И сказано было — пойдёт он по тайным тропам и приведёт род Фи к бездне и тьме. И имя даровано было — Идущий во Тьму — Fir Ahasar.
Но никто не обратил внимания на младенца из бедствующего Дома. Весь взор рода и Домов был устремлён к тому, кто со временем возглавит Совет старейшин. Кто поведёт племена дальше.
Я тряхнул головой, с трудом соображая, что написано на бумаге. Все эти высокопарные вывороты порядком усложняли чтение. Вот как это все понимать, а?
Система среагировала.
В тексте идёт речь о двух эльфийских домах одного рода, связанных единым предсказанием. Которое никто не разгадал и не обратил внимание. Желаете продолжить чтение в режиме автоперевода?
Да, желаю. Естественно, желаю! Иначе мозги сверну!
Система мигнула, и текст перед глазами стал проще. Я пробежался до конца и присвистнул. В кратком пересказе — тот самый бедный эльф рос в нищете, учил тёмные искусства и в один момент подставил двойника. Занял его место. Действительно обратил все дома во тьму. Они там перебили друг друга, повырезали, осталась только парочка самых стойких представителей. Совет эльфийских старейшин изгнал его к людям. Тут он тоже что-то наворотил. И конец этой мутной истории я так и не понял. Судя по тому, что фамилия (или как у них это правильно называется) эльфа была Фио, наверняка он какой-нибудь там пра-пра герцога Фиоре, с которым мне предстояло породниться в ближайшее время. Молодец Мелория, позаботилась о сыне. Вляпала в такую семейку, что врагу не пожелаешь.
Я выдохнул, отложил свиток и принялся за ужин.
— Ну что?
От голоса, раздавшегося из дверного проёма, я не то, что не подскочил — даже не вздрогнул. Видимо, нервная система привыкла к тому, что постоянно кто-то появляется из ниоткуда. Внезапно что-то говорит. И потом растворяется в небытии. Как и когда открылась дверь, я со своим острым эльфийским слухом не расслышал. Судя по голосу — это Ставрос решил проверить, как у меня дела.
— М-м-м? — промычал я в ответ, дожёвывая хлебечик с паштетом из гусиной печени.
— Ты вообще читал, господин пришелец, мой сказ? — Ставрос вышел из тени и подошёл ко мне ближе.
— Угу. Это было ваше послание, да? Читал, — отозвался я, запивая свой ужин чаем.
— И?
— Ничего не понял.
Ставрос подавил протяжный вздох.
— Что? В моем мире игры престолов только по телевизору показывают. Я далёк от этих ваших интриг, борьбы за власть и всё такое. Неужели сложно объяснить по человечески.
— Да что тут объяснять? — рявкнул Ставрос. — Я родился богатым наследником. А эта крыса Фио меня сместила, вынудила уйти в подполье и заставила десятилетиями наблюдать за тем, как он рушит мой мир. Как уничтожает мою семью. Как воспитывает дочь…
Голос эльфа дрогнул и сорвался.
Я присвистнул.
— Так это про тебя речь в свитке, что ли?
— Ты что, совсем тупой? — как-то очень безнадёжно проговорил Ставрос.
Теперь я вздохнул.
— Ну… да, наверное. Иногда я торможу от такого количества нового и неизведанного. Что поделать. Но, — проговорил я уже бодрее, — я быстро учусь. Вот Печати уже вовсю рисую, видишь! И всего-то за какую-то неделю. Так что в целом я не так безнадёжен, как тебе кажется!
Ставрос посмотрел на меня с большим сомнением во взгляде.
— Ой, да ладно тебе! Не завалю я твою невыполнимую миссию! Кстати, а что сделать-то надо?
— Убить Фио, — процедил эльф.
Ну вот. Опять я должен кого-то убить. Может, мне стоит податься в Гильдию к киллерам? Как раз смогу с Виторией чаще видеться! А Ставрос продолжил:
— Убить Фио в этом мире. Перенести его туда, откуда он не найдёт дороги. Потому что эта гадина здесь даже из мёртвых восстанет
— Ой, ладно, смерть ещё никому не удавалось победить!