— Я уже устала ждать! Сколько можно! — недовольный голос Дарэллы немного успокоил моё сердце, готовое выскочить через пятую точку. Я выдохнул.
И женское тело тут же прильнуло ко мне.
А следом свершилось то, о чем я в тайне мечтал, пока одноклассники направо и налево расписывали свои похождения в деталях и красках.
Тёплые губы Дарэллы лишили меня способности думать и чувствовать что-то, кроме нестерпимого жара во всем теле.
Я потерял связь с реальностью.
И, наверное, попросту бы задохнулся, не в силах отлепиться от неё.
Но у Дарэллы были другие планы.
— Ну вот! Можешь же, когда захочешь! А то это убожеское подобие поцелуя с Саяной… Я даже переживать начала, ты ли это.
Девушка отстранилась и лукаво улыбнулась.
Я в ответ скрестил руки на груди и постарался как можно незаметнее сделать глубокий вдох и выдох.
— Ну-ну, не дуйся!
Дарэлла потрепала меня по щеке. И только сейчас я почувствовал, как изнутри что-то больно жгло. Не смертельно, но очень неприятно. От поцелуев так быть не должно. Вроде бы…
— Ау!
— Ой… — Дарэлла невинно захлопала глазами. — Неужели ты забыл про наш маленький секретик? Ты же сам хотел быть навеки связан со мной. А я не против исполнить твоё желание. Это чтобы ты больше не пропадал так внезапно, мой дорогой. Я же так тоскую без тебя, ты же знаешь!
Я растерянно потирал щеку и пытался вникнуть в смысл её болтовни. Но понимал мало чего.
— Надеюсь, ты помнишь про приглашение моего мужа? Мы ждём тебя в выходные! Не задерживайся! Иначе…
Волна боли от щеки прокатилась по всему телу. И тут же затихла. Я лишь охнул.
— Мысль о разлуке с тобой мне просто невыносима! — пролетепала Дарэлла, снова прижимаясь ко мне. — И да, не забудь принести то, о чем мы с тобой так долго мечтали. Все же готово, да, мой хороший?
— Д-да… — только и сумел промямлить я.
Дарэлла чмокнула меня в нос и отстранилась.
— Вот и славно! А сейчас мне пора!
Тенью она растворилась среди густых зарослей сада.
А я остался переваривать произошедшее.
Глава 6
Скоробей пишется через «а»!
Ещё одна татуировка.
Только чёрного цвета.
Это все, что удалось мне рассмотреть после получаса извращений с зеркалом. А точнее — с зеркалами.
Просто так с открытым ртом её было не разглядеть. Пришлось сооружать нечто подобное стоматологическим зеркалам и ловить отражение в отражении. Ещё и без фонарика.
В результате я не смог понять, что там накалякано. Но что-то было накалякано однозначно.
В довершение ко всему я, кажется, переел. Желудок болел, мутило и кружилась голова. Как с похмелья. Только от обжорства. Я умылся, сбросил с себя карнавальный костюм, и в одних трусах зашагал в спальню.
Забравшись на кровать, я в очередной раз призвал дневник. Но сколько бы ни водил руками туда-сюда, ни выписывал кренделя в воздухе и ни отдавал приказы — он молчал. Страницы оставались девственно пусты.
Видимо, сегодняшнее обновление ещё не подгрузилось.
Пш-ш-ш-ш-ш.
Справа от кровати стояла тумбочка. На тумбочке — серебряный поднос с вензелями. А на подносе в языках магического пламени лежала записка. Почему магического? Ну, потому что бумаге от огня не делалось ничего. А я же у себя сообразительный, да?
Я взял клочок.
Жду в аранжиреи. С.
Ага, бегу. Волосы назад. Ждите, дорогой С. Ждите.
Я бросил записку на пол, забрался под одеяло, отвернулся и выключил свет.
И уже практически заснул.
Но.
Пш-ш-ш-ш…
Как неизбежно Солнце уходит за гаризонт, так неизбежно ты явишся ко мне! Жду в библиатеке! С.
Я выругался, бросил эту записку к предыдущей и с головой накрылся одеялом.
Все равно, кто там жаждет встречи со мной! Путешествие по мирам — дело утомительное! А балы с полчищами девиц на выданье — тем более. Лорд хочет спать! Лорд спит!
И я заснул.
— Эй! Что за бессовестное игнорирование моих посланий? Аарушечка, мы так не договаривались!
Ехидный голос вгрызся в барабанные перепонки, пробрался в мозг и беспощадно разорвал мой сладкий сон в клочья.
Я вздрогнул, запутался в одеяле при попытке выбраться, все же победил его и взлохмаченный сел на кровати.
У окна, в свете пробивающейся луны, возвышалась сутулая фигура в балахоне.
Я призвал свет, несколько раз моргнул, настраивая яркость, и протёр глаза. Глубокий капюшон скрывал лицо посетителя. Собственно, кроме балахона, я видел только кисти рук. Сморщенные, обтянутые сухой, серо-зелёной кожей с темными пятнами. И почерневшие ногти, по которым явно плакал маникюр.